Я хочу секса

Сладковатый дым окутал легкие. Стекло чуть обожгло губы. Но ничего. Прикрыв рот ладошкой откашлялась. Протянула тебе обратно пипетку.

— Ну как? — твое голубые глаза лукаво смотрят на меня.

—... — молча киваю, удерживая в себе дым. Украдкой замечаю как ты смотришь на мою грудь. Еще бы. Полные легкие дурмана, а при моей уверенной тройке должно быть очень даже ничего. Много и упруго.

— Классно выглядишь... так, — ты снова улыбаешься своей фирменной улыбкой. Я вновь

Киваю в ответ «мол знаю» и закрываю глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

— Да выдыхай уже, Бобриха! Не жадничай!

Поднимаю указательный палец вверх — заткнись! Во-о-от, приятная и томная легкость начала разливаться по телу. Плавно выдыхаю, чувствуя как мягко начинает щекотать в затылке, холод электрическими иголочками скользит по спинке, а внизу живота приятно потянуло, отдавая такими нежными пушинками вниз в бедра. Закололи кончики пальцев на ногах. Уперлась руками в край стола.

— Хороши головы, да? — ты снова смотришь на меня. И мне нравится это еще больше.

— Не иначе Кроейские... Мертвые... — получается неожиданно хрипло и, весьма,

сексуально.

— Ха-ха-ха!!! Не иначе!

Это наша старая «вещь». Понятна только нам.

— Никогда не думала... что «не иначе» — такое... такое, блин, смешное слово.

— Не говори... — оба растягиваем лица в идиотских ухмылках, а потом смех. Чистый и дурной.

— Так... — ты потер глаза. — Прям как школьники, над ерундой смеемся...

— Точно! Не иначе!

Мгновение тишины и снова взрыв смеха. Не иначе...

Спустя некоторое время берем себя в руки. В теле хорошо и комфортно, если только не сваливаться в истерический смех, а ты, кстати, смеешься уже неприятно. И еще так... щекотно в груди.

— Ох, прямо как давны-ы-ы-м-давно-о-о... — ты хрипло растягиваешь слова и стучишь по пачке. — Сигаретку?

— Пожалуй нет... — расплываюсь в сладкой улыбке. Как же хорошооо... В голове легко. И тело все, словно теплым и нежным огнем наполняется. Но при этом чуть знобит. Интересно, как это было бы, ну чисто теоретически, сейчас коснуться себя?. Поднимаю руку и невзначай приглаживаю и без того туго уложенные золотистые волосы, проводя по голове к мочке уха и затем, чуть касаюсь своей шеи. Ох... приятно...

— Музло? — спрашиваешь ты, затягиваясь.

— Да, пожалуй, а то мне кажется, я сейчас нырну в океан собственного «Я»... — моргнула. Получилось медленно. Бли-и-ин... Как же прет... как сучку... Неожиданно хихикнула над самой собой.

— Ты чего? — не отвлекаясь от белоснежного «яблочка», ты роешь свои аудиозаписи в соц сети. Ах, если бы ты только знал, я ведь там все знаю...

— Да, так... — улыбаясь, неопределенно пожимаю плечами, неожиданно остро ощутив лифчик и не менее острое желание от него избавиться... Н-о-о-о-о, Нет

— Ох ты, Олька, гляди, Маринка «в друзья» зовет...

— Сука! — думаю про себя я. Отлипаю от кухонного столешницы. Ох!. Закружилась голова. Плавно, приближаюсь к тебе. Сейчас тебе будет не до нее... — Где? — кладу руки на плечи, наклоняюсь и прижимаюсь к тебе грудью. Как так, нравится? Я знаю, всем нравится. Старый, но верный трюк. Ух ты! Прямо почувствовала, как ты вздрогнул.

— Вот... — слышу как ты сглотнул. Значит понравилось. Какой ты, однако, крепкий, даже приятно... Такие плечи...

— По-моему она потолстела... — жду твоей реакции, прижимаюсь чуть сильнее. Чувствую, как сами по себе напрягаются соски. В одурманенном теле, такое изменение более чем приятно.

— Да ладно тебе... — хрипло отвечаешь ты, отмахиваясь от сигаретного дыма.

— Ну не знаю, — грубо оттолкнувшись от него руками, распрямляюсь.

— Ты себя вспомни в 10-ом классе, — затянулся и мягкими, но в тоже самое сильными движениями потушил сигарету в пепельнице.

— А что я? — кажется начинаю злиться.

— Да то, «суповым набором» была... а сейчас вон! — ты как-то... опасливо глянул на меня. Совсем коротко.

— Что? Вон? — очень интересно, как он вывернется.

— Что-что... Загледенье, а не женщина... — голос его чуть дрогнул, но сохранил уверенность. — Фигура, лицо... голова на месте, все при тебе.

—... — молчу... очень приятно.

— Да и потом, ни возраст, ни достаток, хорошо на фигуре не сказываются... — сухо хмыкнул. — Важно, что там внутри... да... — ты как будто сам себя убедил. — Так, что слушать бум, потом с Маринкой.

— Что-нибудь помедленнее... классическое, но с «прогрузом»... — люблю когда под кайфом бас ударяется и разливается эхом внутри живота.

Звук у него, даже на кухне очень хороший.

— Тум-м-м... ба-а-а-а... — внутри все задрожало, а потом приятно вздрогнуло между ног. Да-а-а...

— Самое оно! — уже забыв, почему я только что собиралась разозлиться, вновь окунулась в теплые и приятные волны наркотика, что беспрепятственно переливались по моему телу.

— Вино будешь? — ты чуть приглушил звук.

— Мд-а-а-а-а... — я снова прилипла к столику.

— Слушай может ты таки сядешь? — Какая забота

—... — отрицательно мотаю головой. — Я тогда вырублюсь... Эти «головы», уж через чур давление во мне меняют. — смотрю на тебя, улыбаюсь. Черт, ты мне очень нравишься. В голове все также приятно пусто и щекотно. Как же это приятно ни о чем не думать. Ни о работе, ни о семье.

Бокалы игриво дзвякнули в твоих руках. Мягко чмокнула дверца дорогого кухонного гарнитура.

— Белое, красное?

— Шутишь?"Головы» — это же дичь... — кажется смешно. — Особенно если они корейские. — открыто прикусываю язык, давя предательскую ухмылочку после которой очень вероятно будет взрыв смеха.

Ты медленно поворачиваешься... — Эти Азиаты такие... дикие — ты лихо и так хищно улыбаешься.

— Ох уж эти Китайцы! — с деланной укоризной в голосе произношу фразу из культового фильма и мы оба надрываем животики.

— А ты сегодня огонь!

— Сама себе удивляюсь.

— Значит красное...

— Значит оно...

Плеск вина о хрустальные стенки. Прохладное стекло тонкой ножки между пальцев. Легкий дзвяк без тоста. Неожиданно проникновенный контакт глазами. Взгляд не прячем ни я ни ты. Касание губами тонкой кромки. Аромат винограда. Первый глоток...

— М-м-м-м... — непроизвольно закрываю глаза от удовольствия.

— Как ты это сделала... Очень... сексуально...

— Умху, — все еще наслаждаюсь как переплетаются разные кайфунчики в моей голове и теле.

— А вот я присяду... как ты можешь столько стоять? — пошатываясь ты плюхаешься за столик с нотиком. — Эх... подиджеем... А кстати, Оль...

Я медленно позволяю себе погрузится в приятный и вальяжный дурман. Делаю еще один глоток. И смотрю на тебя. Ты что-то мне рассказываешь... А я вижу только как движутся твои губы. Аккуратные. Сексуальные. Гляжу на твой подбородок, ровный с маленькой ложбинкой. Ты гладко выбрит. Морщины на лице выступили. Ну это тебе точно не помешает, а то уж больно молодо выглядишь... И вообще... Ты как кошара такой матерый, уверенный развалился в стуле. Потягиваешь вино, со знанием дела.

Непроизвольно обхватываю себя свободной рукой, чувствуя как неотвратимо теплеет в теле и сильно упираются соски в лифчик. Еще глоток... Прижимаю фужер к щеке. Лицо горит. Я хочу тебя

Скольжу взглядом по твоему телу. «Типа тертая» обтягивающая футболка. Рваные джинсы. Босые ноги. Да, кому-кому, а годы явно пошли тебе только на пользу. Мужик. Хороший такой, добротный, крепкий мужик с глазами озорного мальчика. Снова глоток, на этот раз больше. Успокойся кошка! У тебя ребенок. Муж... Заткнись! — пытаюсь утопить совесть в вине и в кое чем посильнее. Оказывается не сложно. Допила. А ты что-то увлеченно мне рассказываешь и даже не представляешь, что (ЧТО!) сейчас во мне происходит.

— Еще! — нагло прерываю тебя и шаловливо протягиваю в твою сторону руку с пустым бокалом.

— Быстро ты... — его осоловевший взгляд мазнул по моей груди и неожиданно там замер. Я, четно говоря, привыкла, что мужчины далеко не всегда смотрят мне в глаза, но чтобы вот так... открыто. Я непроизвольно последовала за его взором вниз и... поняла почему. Черт надо было лифчик плотнее надевать... Ни блузка, ни особенно тонкое нижнее белье никак не скрывали набухшие холмы сосков в вершинах моего самого дорогого сокровища. Красивая, достаточно большая и упругая. Чуть-чуть эстетической медицины после родов, и невозможно оторвать глаз. Я знаю.

— Классно... гхм... классно выглядишь... — он смотрел то меня, то на мою грудь.

— Ха-ха-ха, ты ты это мне говоришь или им? — я отвела плечи чуть назад и вниз, призывно демонстрируя лучшее. Вставай и возьми меня, котяра блудливый!!!

— Тебе... — он ответил кратко и сухо, мотнул головой словно сгоняя наваждение. Я заметила, как шевельнулось у него между ног. Медленно он поставил свой фужер. А я как дура продолжала удерживать свой на вытянутой руке. А потом...

Я не знаю как он это делал, но очень быстро он распрямился, поймал мою руку и вот она уже на его плече и капли моего недопитого вина пачкают его короткие светлые волосы на затылке. Не понимаю, что присходит... Непроизвольно, отстраняюсь от него, успугавшись столь резкого порыва, но руку не убираю... не хочу. Смотрю на него... шепчу — Что ты делаешь?

— Очень... — он пристально глядит в мои глаза. — Очень сильно хочу поцеловать тебя!

—... — как бы безразлично пожимаю плечами, мол стоило только пугать из-за такого пустяка, поворачиваюсь к нему щекой, но крепче обвиваю рукой крепкую шею...

— Не так... — он касается моего пунцового лица, поворачивает к себе... и наши губы встречаются. Сразу, сильно, страстно. Язык к языку. Беззастенчиво и вульгарно.

Я чуть не выронила фужер. Его руки скользят по моему телу, которое разгорается словно факел. Я чувствую, как начинаю мокнуть, лихорадочно вспоминая, какая под трусиками прокладка. Чувствую, как упирается мне в живот его член... Гори оно все огнем! Я хочу секса!. Судорожно пытаюсь понять, где хоть какая-то поверхность, чтобы поставить на нее бокал. Чувства, что прятались и сдерживались столь долго силой — хлынули, полностью накрыв меня...

А все таки, он контролировал себя. Я чувствовала, как он хочет, но не дает себе сорваться, у него тоже есть ответственность. Мы уже не пренадлежим только себе, как раньше...

«Ну уж нет!!! Поцелуями мы не закончим!».

Я резко остановилась и закрыла пальцем его рот. Наконец-то поставила чертов фужер. Освободившейся рукой расстегнула его ремень. Он вздрогнул, но продолжал смотреть на меня, словно испытывал. А я отстегнула тугую пуговицу, вжикнула ширинкой. Отпустила его губы и запустив большие пальцы за ремень, достаточно грубо сдернула двумя руками вниз джинсы вместе с нижним белье, освобождая его эрегированный член. Не в состоянии справиться с вожделением, я крепко сжала его внизу, довольствуясь его страстным выдохом.

Вздернула вверх футболку и укусила за тугую, прямоугольную крепкую грудь. Да!!!. Как же я любила этот торс. А ты окреп... Его член в моей руке стал еще тверже и кажется шире. Я так хотела его. Его всего. Всего без остатка, внутри себя, где уже все требовало наполнения. Сердце прыгало у горла. Я уже очень давно не испытывала такого невыносимого вожделения.

Головы оказались не «корейскими», а «кошачьими». Но мне совсем не показалось это смешным.

Я целовала его грудь, наслаждаясь тем, как он молчит и тяжело дышит. Слова мне сейчас были не нужны. Я падала в ад. И делала это добровольно. Ни останавливая ласк, и поглаживаний рукой, я присела и обнажив широкую головку, погрузила его член себе в рот.

Никогда не была фанаткой минета. Но в тот момент мне вдруг этого очень захотелось, и я старалась. Очень.

Ах, как ты сладко стонешь, мой дорогой! А если так? — Да? — Нравится?! Извини, не могу говорить.

Внизу живота пульсировало, моя чувственная «роза» источала нектар, а плоть требовала чтобы ее наполнили ПРЯМО СЕЙЧАС! Опустив одну руку вниз я потянула край юбки вверх, задрав ее чуть ли не до талии, и широко развинула ноги (да, я могу быть плохой девочкой), ловко поддела свои трусики и, сдвинув чуть всторону, почти накапала на пол от желания, коснувшись пальцами влажного и горячего клитора. Господи, я вся дрожу! На моменте, кода я была готова наполнить себя пальцами, он резко остановил мои движения головой. Очень вовремя, потому что в какой-то момент я стала задыхаться, не только от безумного сексуального желания, но и от всего того, что у него окончательно встало...

«ОГО!». Я увидела «это» в полной готовности и это жутко льстило.

Он взял меня, легко, словно девочку, под мышки. Прижал к столешнице, подхватил под бедро. Я помогла ему, обвив своей ногой его поясницу. Хорошо, когда вы одинаково высокие. Умоляю не оставь стрелки на чулках!!! — успела подумать я. А потом, его эрегированное до предела «ОГО!» скользко и туго наполнило мой влажный и горячий цветок, а его язык мой рот...

Я застонала в голос, громко и отчаянно!

Я в-первые изменяла. Не только дорогому мне человеку, но и своим принципам: не впускать в мозг «головы», не встречаться со своим «роковым»... И чем горьше была чаша, тем слаще было наслаждение. Разум мой рассыпался на части, в оскоках которого ослепительно сияла совесть... От этого крик мой стал еще громче. Сжимая широкий член внутри себя всей силой своей похоти, и по-животному прижимая к себе того, кто был дорог как жизнь, я заткнула свою совесть сильнейшим оргазмом... Сквозь пелену экстаза я услышала, как закричал и он... В момент, когда он с силой излился в меня, мы стали одним целым. Абсолютно едиными. И новый оргазм был всеобъемлющим! Мощным! Сильным! Сокрушительным! Включающим каждую клеточку тела.

Я хрипела от восторга уже не в силах кричать!

И это было самое прекрасное в моей жизни переживание.

...

— Что это было... ? — в его голосе было искреннее удивление и глубокая нежность. Ко мне? Как это мило. Его тело подрагивало, также как и мое. Даже дрожали мы в такт.

— Корейские головы... — я чувствовала себя странно... уставшей? Нет. Нашкодившей? Тоже не то. Обновленной? Да, пожалуй это самое верное слово.

— Ох уж эти Китайцы, — он улыбнулся, нежно касаясь моих губ. А затем вышел из меня, опуская мою ногу.

Мы оба были не против продолжения, но и оба вдруг поняли, что дальше будет просто секс. Хороший? Может быть. Но просто секс. Никто не хотел разрушать внезапно возникшую магию трахом.

Он обнял меня. А я прижалась к нему, чувствуя грудью как мощно и сильно стучит его сердце, будучи все еще твердым, пульс чувствовался и между моих ног. Я даже подумала в какой-то момент не поднять ли мне снова ногу. Будь что будет!. Но внезапный вибро моего мобильника по столу заставил нас вздрогнуть. Он отсранился. А я потянулась к своему «яблочку».

— «Милая, ты скоро? Тут кое кто маму требует ;-)« — на удивление я не испытала ни мгновения угрызений совести. Новое, восхитительное чувство себя обновленной приняло все без тени смущения. Все было нормально. И это было странным.

Зашуршали джинсы.

Все еще с юбкой на талии, с перекошенными трусиками и в высоких чулках, я невозмутимо отписала смс мужу.

Вжикнула молния ширинки.

Чиркнула зажигалка.

Я подняла на него взор.»Хорош, застранец«. Джинсы весьма сексуально очерчивают его не самый длинный, но весьма широкий, все еще эрегированный член.

— Олька, офигительно смотришься! — он смотрит на меня, затягиваясь и я снова замечаю это котярское выражение лица.

«Нет, нет и еще раз НЕТ! Ясно тебе!«. Положила телефон обратно на столешницу.

— Мерси! — я улыбаюсь, совершая лукавое па.

— Очень ноги секси... — он подмигивает.

— Ах... — делаю трагическое выражение лица, — Я уже не та...

— Не придумывай! Ты стала только... такой — он крутит сигаретой в воздухе подбирая слова, при этом смотрит то на мои действительно красивые ноги, то, судя по всему, между них. — Женственной! По настоящему!

— Очень приятно — мне почему-то хочется, чтобы он смотрел на меня. Говорил мне комплименты. О! Музыка до сих пор играет! — совершенно несвоевременная мысль.

— Слушай, я можно ванную займу? — Я кажется полна внутри.

— Конечно! А я что-то не по-детски проголодался, — он потушил сигарету и подошел ко мне. — Перекусишь?

— Спрашиваешь, — я провела рукой вдоль линии по мужски красивого лица. — Семушка есть?

— Разумеется. Я же готовился ко встречи, — улыбаясь он нежно кладет руку мне на грудь. Какая теплая ладонь!

— Эй! Руки, фу! — я жеманно уклоняюсь от него. Все таки грудь, драгоценнейшая моя упругость, прероготива мужа. — Я буду стейк — распоряжаюсь, затем грациозно поворачиваюсь и направляюсь в ванну. Готова поспорить ты смотришь на мою попку!. А я еще ступаю так, на носочках, чтобы ягодички при ходьбе особенно эффектно двигались. Все таки двадцать лет танцев сделали не только секси фигуру, но и научили меня трюкам с телом для мужчин...

Через два месяца у меня окончательно прекратились месячные. А еще через девять месяцев я родила. Мальчика. Подтвердив тем самым народную мудрость, что от любовниц рождаются мальчишки. Муж давно хотел второго. А он хоть и не пылал ко мне страстью как раньше, но секс у нас случался, так что никаких подозрений не возникло. Малыш оказался похож на меня. Вот и славно.

А с «НИМ» я больше не виделась, хватит мне и двух красивых детей от разных, как мне кажется, мужчин. Хотя, иногда мы переписываемся, но только ни слова о том волшебном дне и том, что он папа, только чужой.