День подходил к концу, почти всех детишек разобрали спешащие родители, сотрудники собирались по домам. Марине сегодня предстояла ночная смена в группе пятидневок и она откровенно скучала, не зная чем себя занять. Нянечка уложит малышей спать и останется с ними, а воспитательница целую ночь предоставлена сама себе.
Внезапно дверь в помещение приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова ее подруги Ольги, с которой они не виделись уже несколько лет после того, как Оля вышла замуж и уехала с мужем в Турцию.
— Ольга? — не веря своим глазам спросила Марина.
— Узнала, подруга! — обрадовалась та и женщины обнялись.
После недолгих расспросов Марина выяснила, что Ольга проездом в Москве и заскочила в их городок на пару часов, желая сделать сюрприз старой подруге. Дома ее не оказалось и Ольга, по совету Марининой дочки Кати направилась прямиком к ней на работу.
Ольга выглядела шикарно. Ярко алые туфли на шпильке, загорелые, слегка полноватые ноги, строгая но пожалуй слишком короткая юбка плотно облегает мясистые бедра. Белая блузка, дорогие украшения, безупречная короткая стрижка черных волос и все тот же развратный огонек в глубоких карих глазах.
Дело в том, что Марину связывали с Олей не только дружеские отношения. Пять лет назад, когда обе мыкались без мужиков, они устраивали такие ночные заезды, что не в каждом хардкорном порнофильме такое увидишь. При этом Ольга в сексе всегда была доминирующим партнером и обходилась с Мариной довольно жестко, что как мы уже знаем, той только нравилось.
Посидели в подсобке, заменяющей ночной дежурной кабинет, попили чайку, повспоминали молодость. Разговор как то сам собой перешел на старые забавы подруг. Марина заметила, что Ольга порозовела лицом и глубже задышала. Воспитательница и сама была не прочь вспомнить былые деньки и она, убедившись, что в здании не осталось посторонних, а детская группа вместе с нянькой спит, заперла дверь и подсела к Ольге поближе. Га моментально уловила настроение подруги, изменилась в лице и одним движением распахнула Маринин халат.
— Соскучилась по мне, сучка? — властным тоном спросила она.
— Сама то как думаешь, я вся теку уже — нетерпеливо ответила Марина.
Ольга подошла ближе и принялась грубо срывать с подруги одежду, сопровождая свои действия оплеухами и ругательствами. Расстегнув лифчик и вывалив на свет божий Маринина вымя, Ольга возбудилась не на шутку, начала мять и кусать сочные дойки, приговаривая, как она по ним соскучилась. Затем, освободив воспитательницу от одежды окончательно, подруга усадила ее за рабочий стол, выложив обе груди на его поверхность, после чего стянула с себя трусики и дала облизать Марине. Они были насквозь мокрыми.
Взобравшись на стол, Ольга посмотрела на свою подругу сверху вниз слегка презрительным взглядом после чего поставила подошву правой туфли на прямо на пышное вымя, развалившееся двумя караваями по столешнице. Она перекатывала ногой Маринины молочные железы и с каждым разом надавливала все сильнее, распаляясь сама и распаляя жертву. Марина Тяжело дышала. Боль в грудях смешивалась со сладострастным наслаждением. Она чувствовала себя не доенной коровой, горящее вымя которой сейчас, пусть грубо, больно, но выдоят до суха. Пальцы правой руки уже вовсю гуляли в разгоряченном влагалище, с чавкающими звуками буквально расчесывая внутренние стенки похотливого чрева. Из сосков начало сочиться молоко.
Тем временем Ольга продолжала издеваться над нежными дойками жертвы. Заметив первые белые капли, она с удвоенной силой принялась топтать наполненные молоком груди. Острыми носками туфель она поочередно вколачивала соски внутрь этих розовых шаров, вставала двумя ногами на обе сиськи и слегка покачивалась, вызывая приступы сладостной муки у Марины, а когда воспитательницу начал настигать первый оргазм и из размятого вымени забили молочные струи, орошая рабочие документы и канцелярские принадлежности, находящиеся на столе, мучительница развернулась к подруге спиной и острые шпильки припечатали розовые, истекающие горячим молоком, соски к прохладной поверхности. Фонтаны перестали бить во все стороны, однако белые лужицы между Олиных ног продолжили растекаться, сливаясь в одно небольшое озерцо. Марина взвыла от боли и наслаждения и, чтобы хоть как то унять огонь в грудях, она обхватила обеими руками крепкие икры садистки и принялась вылизывать ее ноги, стараясь достать до промежности, которая призывно выглядывала из под нарочито короткой юбки.
Забыв, что не свободна, она попыталась привстать, однако прижатые к столу соски не позволили подняться на нужною высоту. Ее массивные сиськи натянулись, все тело пронзила резкая боль и она вновь рухнула на стул. Однако отступаться от своих планов воспитательница не желала. Она обхватила подругу за бедра, привлекая обтянутую гладкой материей тяжелую жопу склониться ниже, давление на соски усилилось, но Оля поддалась. Приседая, каблуки соскользнули с расплющенных сосков и дойная корова принялась успокаивать их, катая в луже молока и облизывая собственным языком.
Через несколько секунд перед ее лицом оказалась разгоряченная промежность подруги, которая неуклюже встав на колени на столе, выгнула спину и подставила Марине уже порядком увлажнившуюся полураскрытую манду неоднократно рожавшей женщины, а также пульсирующий бутон ануса, который явно тоже не был девственен и ожидал своей порции ласк. Марина дрожащими от возбуждения руками задрала юбку подруги повыше, оголив мощные булки задницы, и с упоением погрузила лицо в горячую влажную щель между ними. Она остервенело сосала вставший Олин клитор, вылизывала открывающийся все больше и больше бутон ее влагалища, не забывая и про задний проход, который держался, казалось, из последних сил и был готов распуститься в любое мгновение. Ольга тяжело стонала, ее дыра ритмично сокращалась, истекая мутно-белой кончиной, которая густыми каплями падала на Маринины дойки, по прежнему распластанные на столе. Чувствуя, что близится развязка Марина изо всех сил вдавила лицо в вагину подруги, буквально всасываясь в ее нежные внутренности. Влагалищные спазмы кончающей самки стали сильнее, внутреннее пространство чрева сократилось и Марина сумела достать языком до шейки матки, которую вытолкнуло ко входу очередной судорогой. Растянув Олину манду руками, она принялась облизывать и обсасывать упругое колечко, стараясь проникнуть в него своим острым язычком. Затем она осторожно обхватила его зубами и потянула на себя. Оля взвыла от удовольствия и ее тот час потряс мощнейший оргазм. Горячая струя ударила Марине в рот. Захлебываясь она отпустила добычу и увидела, как сморщенный до того в аккуратную лунку анус подруги, раскрылся во внушительных размеров дыру, пульсирующую и готовую вывернуться наизнанку. Воспитательниц а стала вылизывать и успокаивать эту похотливую анальную дырку, попутно выпуская внутрь нее соки любви из собственного рта.
Ольга упала животом на мокрый стол и постепенно успокаивалась. Ее перестало трясти, дыхание успокаивалось. Марина, привстав со стула, помогла подруге перевернуться на спину и поцеловала ее в губы. Олин взгляд постепенно прояснился, приобретая ту похотливую жестокость, которая так возбуждала развратную воспитательницу.
Взглянув на Марину она отвесила ей звонкую оплеуху и оттолкнула от себя.
— Ты что, блядь, о себе возомнила? — холодно спросила она. — Думала, вылизала мне очко и теперь можешь своим грязным ртом прикасаться к моим губам?
— Прости, Оленька, я не подумала, мне так хорошо с тобой, я... больше никогда... Договорить она не успела.
Ольга вскочила со стола, сгребая задницей следы недавних любовных утех и с размаху ударила Марину кулаком в живот. Воспитательница упала на мокрый пол и свернулась в позе эмбриона. Второй удар ногой не достиг цели, зато попал в левую грудь женщины, пробив ее почти до ребер. Третий раз мучительница ударила свою жертву сзади, попав острым носком туфли прямо в скользкое влагалище. Она выдернула ногу, красный лак был покрыт белесыми выделениями. Поднеся ногу к Марининому лицу, Ольга приказала: Облизывай, опущенная сучка, свою кончу! Воспитательница принялась водить языком по гладкой блестящей коже.
Когда приказ был выполнен Ольга ногой перекатила скорчившееся тело жертвы на спину, развела колени в стороны и приложила носок туфли к напряженному клитору. Секунду полюбовавшись открывающимся видом, она с силой, как на педаль, надавила на возбужденный бугорок и сала интенсивно тереть его шершавой подошвой. Марина, зажмурившись от боли, получала то, чего хотела. Чтобы не заорать от сладкой муки он прикусила сосок правой груди и остервенело терзала его зубами, а левую грудь яростно мяла обеими руками, оставляя острыми ноготками на светлой коже багровые полосы.
Когда из-под Олиной ступни послышались чавкающие звуки она убрала туфлю, опустилась на колени между широко разведенных Марининых ног и закинула их наверх, открывая шикарный вид на оба похотливых отверстия.
— Вот это дыра! — пораженно сказала она — раньше такого не было. Здесь и коню свободно будет — добавила она и смачно шлепнула ладонью по клитору воспитательницы. Затем наклонилась ниже и развела в стороны края мокрой похотливой дырки обеими руками. В глубине влагалища отчетливо виднелся вход в матку, который к тому же был порядком воспален от частых экстремальных экспериментов своей хозяйки. Оля смачно плюнула в открытое чрево, а затем потребовала: Тужься, сука!
Марина напрягла мышцы живота, влагалищное дно начало двигаться к выходу. Ее подруга зачарованно смотрела, как розовые внутренности вагины выпирают наружу, являя миру налитое кровью крупное колечко шейки матки с явно раздроченным отверстием по середине. Ольга выпустила на него нитку тягучей слюны, погладила подушечкой указательного пальца и резко вонзила его внутрь до второй фаланги. От неожиданности и боли Марина дернулась, мышечное давление ослабло и влагалище провалилось вниз, стремясь занять привычное положение. Но не тут то было. Колечко матки, удерживаемое Олиным пальцем, осталось на прежнем месте и приняло на себя вес внутренностей вагины. Воспитательница завыла, из ее глаз потекли слезы. Полюбовавшись несколько секунд произведенным эффектом, Ольга отпустила пленника и погрузила правую руку глубоко в детородный орган своей подруги. Она грубо ворочала кистью, то сжимая ее в кулак, то разворачивая и царапая нежные внутренние стенки влагалища. Марина надсадно стонала, из ее грудей хлестали белые струи. Когда да желанной разрядки было рукой подать, она жестом остановила свою мучительницу и тихо прошептала пересохшими губами: В жопу... тоже... пожалуйста.
Разгоряченная Ольга вняла просьбам подруги и принялась настойчиво вкручивать ладонь в анус воспитательницы. Она обильно смазывала руку выделениями из хлюпающего влагалища и с каждым толчком продвигалась все глубже и глубже. Когда до локтевого сгиба осталось не более десяти сантиметров Оля настороженно поглядела на подругу, опасаясь повредить что-нибудь у нее внутри. Однако Марина стонала только громче и просила не останавливаться. Ноги ее теперь были широко раскинуты, одна из них лежала на Ольгином плече. Осторожно проталкивая руку внутри Марининого тела, Ольга ощущала натяжение тканей, останавливалась, а когда напряжение спадало и теплый влажный кишечник немного проскальзывал навстречу, давая еще несколько сантиметров для движения, продолжала пропихивать руку дальше. На животе Марины, гораздо выше пупка, почти под ребрами, выпирал огромный бугор обозначающий глубину проникновения Олиного кулака. Марина со сладострастным хрипом, закатив глаза, мяла обеими руками эту выпуклость, стараясь пропихнуть руку внутри себя как можно дальше. Наконец кисть Ольги остановилась не в силах продолжать движение.
— Я чувствую, как бьется твое сердце! — одними губами произнесла она.
— Потрогай его! — простонала Марина.
Оля распрямила пальцы и попробовала пошевелить ими. Это стало последней каплей. На Марину начал наваливаться оргазм такой невообразимой силы, что сознание, казалось, отделилось от тела и, плавая в розовом тумане сладострастия, наблюдает за бьющейся в судорогах удовольствия женщиной. Ольга, как в тумане, набросилась на оргазмирующую подругу, впилась губами в ее сокращающуюся пизду и принялась высасывать и глотать текущие из нее соки.
Когда конвульсии Марины стали утихать и она вернулась в этот мир, Ольга привлекла ее к себе и женщины, лежа на полу в луже собственных выделений, обнимались, целовались и клялись друг другу в вечной дружбе.
Ольга уехала через час, а Марина, передвигаясь на ватных ногах, потратила остаток ночи на уборку помещения. Она все сделала как надо и на утро никто из сотрудников не заподозрил, что ночью здесь происходила безумная лесбийская оргия.