«Dоn"t еvеr lоsе уоur hеаrt Liоnhеаrt, саusе уоu"ll nеvеr gеt it bасk» (Жан Клот ВанДам)
Этот рассказ я посвящаю кумиру моей юности ЖКВД. Спасибо, Жак!
Проснулся я от пинка в бок. Поступил приказ на подъем, навести везде порядок, не спать и не дрочить. Сам же приказчик Фарух уходит восвояси и будет только после обеда.
Серж ушел, я остался один куковать. Вспоминать произошедшее на кануне было прооосто невыносимо! Мне захотелось самоубитца, я себя ненавидел, со стыда был красный как рак.
Я с ужасом представлял, как Фарух все рассказал в роте, и как все меня дразнят «педиком» и дают пинча под зад.
Я был в самом тухлом тупике, что можно только придумать.
Ну пусть бы Фарук рассказал, что я дрочил, ну смеялись бы, ну подкалывали меня. А что тут такого? Все дрочут. Что в этом такого? А теперь, сосал хуй, это уже серьезней. Серьезнее по самые яйца!
И по тому как он вчера себя повел, и Камлю было понятно, что на этом все не закончилось.
Пришел Фарух вечером, совсем обкуренный, навеселе:
— Ну, что все норм, душара?
— Так точно, сэр.
— Ни каких происшествий?
— Так точно, сэр.
Сержант Фарук умылся, принял пищу. Традиционно разделся догола и лег на кровать, мечтательно заложив руки за голову.
— Арте-ом!? — пропел он мое имя фальтцетом.
Я покорно подошел.
— Сделай мне массаж.
— Фарух! Ты же говорил всего один раз!!!
— Массаж — есть массаж. У меня вообще то спина затекла, но если бы ты не выебувылся, то ничего бы кроме массажа и не было бы. Но теперь...
Фарух потряс своим волосатым кулаком перед самым кончиком моего носа.
— ... теперь ты просто обязан меня обслужить по первому классу!
Мне оставалось лишь выполнить приказ сержанта верить в чудо, поэтому я опустил свои густые ресницы и угукнул.
Фарук лег на живот, я на спине поделал массаж «Рельсы-шпалы», а потом он перевернулся.
— Давай теперь живот! Ноги-плечи...
— Фарух! Ты же...
— Так бля... ! Один раз, пять раз — какая разница! И чтоб мы на эту тему больше не говорили, будешь мой хуй сосать каждый день! Понял?
— Так точно, сэр. — ответом я с некоторой неуверенность в голосе.
Моя участь была предрещена. Я нагнулся и начал сосать. Он подсказывал что и как мне делать лучше...
где подключить язык, где прибрать зубы, а где трясти головой как на «Наществии».
Около недели или больше, он приходил, принимал пищу, делал свои дела в туалете, раздевался, а я тоько и делал, что сосал Фаратов корень. Один раз даже утром Фарук распластался, разметал свое одеяло и подозвал меня к своим полтным причиндалам. Это было отвратительно! Я чуть не срыгал в тот раз! Ели-ели сдержался!
За эти дни у меня очень распухли губы и я ходил с полуоткрытым ртом. Я стал побаиваться, что мне вдруг скажут прийти в роту и увидют мой зазывающий рот. Пацаны могут догадаться от чего у меня губы такие как от ботекса. Всем же известно, что кагда сосешь часто губы распухают, особенно у парней.
Фарат тоже это заметил.
— Да губы у тебя рабочие! Ты видел себя в зеркале?
— Так точно, сэр. — ответом я.
— Не хватало, чтоб приехал проверяющий, и обо всем догадался.
Сержант подмигнул мне.
Этим днем Фарух пришел поздно и опять пьяный в дым. Был чем то ли раздражен, то ли раздосадован и гасил свои эмоции мелкими пиздюлями на моей спине.
— Ну, что сосун. Тебе обязательно надо все говорить, объяснять, просить обслужить по первое число, а сам не можешь додумать?
Он был нервно возбужден и я не хотел его злить. Я просто подполз к нему, снял ему штаны с плавками вместе и начал сосать. Он крутился, нервничал, нылся... В общем был чем то точно не доволен. Он меня остановил движением и вскочил с койки.
— Нет! Все! Нихочу! Хватит! С меня довольно!
Я вопрошающе посмотрел на Фаруха. Потом на его дыбящий корень.
— Хочу тебя! — он взглянул мне прямо в глаза и я увидел блуждающий огонек в его зрачках. — Хочу тебя выебать тебя прямо в жопу!
— Нет!!! — я хотел запротестовать, но сильный удар под дых, сбил мне дыхание, я согнулся от боли, он добавил еще ногой.
— Ты, чмо! Ты будешь меня еще учить, что мне делать? Снимай штаны.
Я спустил камуфляжки с партянками (трусы носить нам было еще не положено).
— Повернись.
— Так точно, сэр!
Он на столе отрезал кусок сливочного масла и бережно подал его мне.
— На вот!
Я потянул кусок в рот.
— Тупое говно! — Фарут пнул меня по почкам. — Не жрать, душара! Смажь сливками свое очко.
Я угукнул, смазался и лег. Он навис надо мною как коршун или сова над мышью. Мне сделалось реально страшно. Тем более он шипел как плотоядный хищник и подавлял мою индивидуальность.
Тыкал, тыкал, но не мог всунуть. Догадался, что я сжимаю очко, дал мне в дыхалку и головка проскочила как миленькая. Я вскрикнул от боли.
— Ну что, нравится? А ты боялся. Целку из себя корчил. Пизды получил. Не так оно и больно как казалось, верно?
Очень неприятное ощущение от которого хочется освободиться. Я попробовал сделать так как делают беременные женщины и залетевшие девушки, то есть стал тужиться. Но выхода не было, надо было расслабиться и дать сержанту то за чем он пришел в армию.
Он последовательно продвигался вперед, и наконец всунул по самую кромку. Было дико больно и не так приятно, как он обещал. Я понял, что Фарут сбрехал, чтобы тупо меня изнасиловать. Тут не было никакого высшего замысла.
Он качнул несколько раз, плюнул в анус и стало боли менее терпимо. Потом он убыстрился и увеличил интервал, но я терпел для того чтобы этот кошмар наКОНЕЦ закончился. И вот он спустил мне в кишки, и обмякший пенис выскользнул со свистом из моей израненной дырочки.
Фарут приказал тушить свет и мы улеглись спать. Фарух посреди, а я в ноги.
Я не мог спать. Всхлипывал, у меня болела жопа! Я вспоминал мать. Ее слезы. Каково ей было когда отец приходил на бровях (или его приносили) и он требовал анал. Я осознавал, что именно так и появился на свет. По ошибке. Отец не собирался меня зачинать, а просто хотел спустить в дымоход.
Эти воспоминания ни сколько меня не воодушевили, а наоборот опустили ниже плинтуса.
И вот я уже не просто хуесос, а еще и пидорас. Сын своего отца. Вот те раз, вот те два!!
А когда я все-таки вырубился (организм мой был измучен), то мне снова привиделась моя девушка-красавица на гражданке Каринка.
Мы с ней занимались первобыточным сексом, как звери в лесу.
Я дерзко дудолил Кари в попку. И не просто попку, а в самый анус. Мой конь входил в тугое Коринино стойло, вылетал из него и решительно возвращался назад на положение ему место.
Был проооосто класс! Я драл ее как последнюю сучку. А она стонала и подмахивала бедрами в такт моим фрикциям.
Я проснулся от яркого света. Это Фарук светил мне фонариком в лицо. Игрался в «Допрос с пристрастием»... Я просто лег под него. Сопротивляться не было мочи.
Следущим вечером Фарух пришел как обычно навеселе и ехидно улыбался.
— Ну что, дух... душ... душа? Я не знаю как к тебе обращаться! Как очко? Не саднит?
— Никак нет, сэр!
— Понравилось прошлая ночь?
— Не...
— Не пизди, я же вижу, что понравилось. Сделай ка мне Гринфилд.
Я сделал чай в кружку и принес.
— Садись сюда, ко мне. — и похлопал по шконке рядом с собой.
— У тебя девушка есть?
— Так точно, сэр.
— Ты ее любишь?
— Так точно.
— А она тебе дает?
— Так сочно, сер.
— Небось пишешь ей, что ты тут Рембо, кровь проливаешь, боевиков как козлов режешь! Да, я прав?
— Не так точно, сир.
— А что тогда? Что хуй сосешь?
— Ни в коем разе!
— А что, правду сказать слабо?
— ... — я молча окуклился.
— Женщину нельзя обманывать, ей надо говорить правду и только правду. Какой бы горечь она не казался.
Фарук закурил, откинулся на спинку и задумчиво продолжил:
— И вообще, чем отличается мужчина от женщины?
— ... Ну... мужчины с Марса, они боевые, рвутся... эээ... в бой... А женщины... они... домашние.
— Ну что ты мычишь, ты что не знаешь чем отличается мужик от бабы?
— ... половыми органами?
— Таааак-с, правильно! Еще чего знаешь?
— ... одеждами.
— Еще?
— ... Прической, конситуцией тела,...
— Природой, правильно! А самым главным, чем?
— ... Не знаю. А чем? — хлопал я глазьями.
— Тот кто ебет — тот мужчина, а тот кого ебут — тот женщина. Правильно? Согласен?
— ... Ну, да..., но...
— Что ты там пиздишь? Отвечай четко!
— Sir! Yеs, sir!!!
— Ну так вот! Если я ебу, я — кто? Мужчина или женщина!
— Первое.
— Не первое, а первый! — заорал Фарат. — Муж-чино!
— А если ебут тебя, то ты — кто?
Я сначала растерялся. закранил, но протянул:
— Наверное, второе.
— ВторАЯ!!
— Ты ебешь, или тебя ебут?
— Меня...
— Что меня?
— ... ебут. — всхлипывал я.
— Так если тебя ебут, ты у нас кто? — потыкал папиросой в меня Фарук.
— ... жен... жен...
— Ну, смелее. — подбадривал меня сержант.
— ... жен-щи-на. Женщина.
— Ну, вот наконец то! Теперь мы разобрались с этим вопросом, а то мы в роте совсем запутались, как тебя называть.
Я просто выпал в осадок. Даже не охерел, а был в такооом ШОКе.
— Тебе имя Камиля нравится? — не унимался сержант — Так мою красавицу-сестру между прочим зовут.
— М-м-м...
— Ты, женщина?
— Я?
Фарух слегка подсказал мне шепотом. Я ему за это подмигнул, мол спасибо за помощь.
— Так точно.
— Как тебя зовут?
— Артем-ом.
— Каким, бааалин, Артем-ом?!!! Ты что тут охуел совсем?
— Камиля!! Меня зовут... Камиля. — сам с себя прихерел, как буд то не я сказал.
— Вот и хорошо, девочка моя! Слушай сюда, Камиля. Сейчас мы будем спать. Я тебе вон там, в кульке принес подарок. Теперь каждый день ты до восьми вечера дух Красной Армии, а после восьми, ты носишь все то, что там лежит. Если будешь лапочкой, все будет хорошо. Злить меня не надо. Все понял?
— Так точно, сэр.
— Отбой.
Да, обороты набирались..., чем дальше в лес, тем больше волков. Еще три недели назад я был нормальным пацаном. А теперь... А что теперь? Что было в кульке, догадаться не сложно.
На следующий день я решил посмотреть, что же там в кульке. Летнее платье, зеленое с какими то цветами, название которых я не знал. Лифчик под второй или третий размер груди. Чулки, простые обыкновенные, телесные. И пара женских тапок, розового цвета, с круглой пушистой нашивкой спереди и банный халатик, такой мягкий и приятный телу. Я на все это посмотрел, и с ужасом осознавал, что мне вечером придется перевоплотиться в восточную красавицу.
Прошел в комнату и скинул с себя камуфляжки и кардиган. Прикинул что для полноценности образа мне нужно переодеть и трусики. Лямки сильно жали и оставляли след. Я немного их приспустил для удобства, а сам пошел искать чулки. Всегда нравились такие телесные на Каринке. Как будто вторая кожа.
А пока я наряжался, то включил «Армейский магазин» для фона, чтобы не чувствовать себя одиноким.
Все это надел и накинул халат. Посмотрелся на себя в зеркале. И прикинул, что очень вульгарен. А если и накраситься, то как шлюха. Но больше всего меня поразила реакция организма. Мой писюн разбух и начал оттопыривать трусики. Они опять стали мне жать. Но я был больше поражен возбужденности, чем боли. Немного потрогал ногтиком кончик и подивился тому какой он у меня стал твердый. Кажется, даже больше чем обычно. Возможно даже на добрых пару см.
Фарук пришел около девяти часов. Я взмок под его оценивающим взглядом, но в душе был рад, что он держит свое слово и пришел сам, не пьяный и не обкуреный.
— А ты красавица, Камиля! Тебе волосы распустить, накрасится, и сойдешь за чистую монету.
Подошел ко мне и задрал платье, наверное хотел посмотреть в трусах ли я.
— А попа как орех, так и просится на грех! Тебе не говорили, что у тебя жопа как у бабы?
— Никак нет — сказал я.
— Что ты пиздишь? Я же вижу, что как у бабы, а значит точно кто-нибудь говорил.
— Ну тебе платье больше идет, чем брюки! Помоги мне снять кирзачи!
Я снял ему сапоги, скривился от душмана. Хотел срыгнуть, но вспомнил волосатый кулак Фарута.
— Камиляяя!
— Да, сер?
— Со своим новым именем я смотрю ты освоилась. Что ты приготовила покушать?
— Картошку с тушенкой поджарил.
— ПожарилА!!
— Картошку пожарилАааа. — передразнил я. То есть передразнила.
— Хорошо! Накрывай на стол. У нас будут гости!
— Камиля! Ты знаешь, что я после завтра уезжаю в увал. И я не хочу оставлять тебя без мужчины. Вот познакомься с моим земелей Зауром.
Я остолбенел. Моя тайная мечта на свободную жизнь, разлетелась в дребезги. Обиду за предательство я не мог сдержать. Со мной началась истерика. За мою реакция, они меня свалили на пол заломали больно руку. Бросили меня на койку, задрали платье и поочередно надругались. Примерно вот так, как на фото ниже.
— Все! Успокоилась? Теперь будешь хорошей девочкой?
— Так точно, сэр. — сказала я, размазывая сопли и смазку.
И вот тогда я решился совершить побег. Это была последняя капля.
Когда оба башкира задрыхли, я на ципочках поднялся и перелез через них к выходу. Действовать нужно было молниеносно, поэтому тратить время на то чтобы переодется попросту не было. Я так и сиганил из нашего блиндажа в женской робе и розовых шлепках.
Я бежал по лесу как настоящий сапер — перебежками. Лишь только халатик серкал во мгле. Наконец я совсем запыхался, остановился, загнулся рачком и отдышался как следовает.
— Ну наконец то! Я СВОБОДИН!!! — заорал я подставляя лицо каплям дождя.
Таким образом мне удалось вырваться из лап сержантов-насильников: Фаруха и Заура.
Тут я увидел что невдалеке маячик лисичья нора. Подумал, что там самое место мне схорониться. Так и сделал.
Проходили дни — я питался подножным кормом: еловыми шишками, ягодами (такими черненькими). Халат совсем изодрался в конец. А когда однажды ночью я увидел стаю волков, то скинул с себя женскую одежку и извалялся в грязи, чтобы сбить их нюх. Так и жил... не жил, а существовал. Волки не давали мне проходу. Стояли за каждым поворотом и скалили зубья.
Но так продолжаться не могло до бесконечности. Меня нашли. Усталого и обессиленного. Попытались схватить, но я был не так прост, как ранее. Отрастил приличные зубы, стал тертый калач.
На меня пытались накинуть сеть, но я увильнул. Была проведена подсечка, но я ответил героическим тройничком. Минус один. Следующего я уговорил ногой с переворотом. Поверженные они скулили как последние сучки. Выли и просили пощады. Я надвигался неумолимо как ветер в жаркий полдень. Но к сожалению силы мои были на исходе. Слишком скуден рацион из подножного корна. В глазах потеплело и я обмяк в обьятиях близрастущего кустика.
Но это еще не был конец. Саааамое страшное меня ожидало впереди...
Читайте о моих злоключениях дальше и вы... прооосто О х Е р Е Е т Е!!!