Категории: Наблюдатели Остальное
«Жизнь моя после отъезда брата особенно не изменилась – разве что я перестала обращать внимание на сверстников, интересы которых ко мне сводились к банальному дерганью за косички или выбиванию из рук портфеля по дороге из школы домой, причем пацаны с гоготом разбегались, даже не пытаясь передвинуть планку отношений в чуть иную сторону. На старшеклассников я, конечно, заглядывалась – но, увы, их больше интересовали сверстницы, а то и девушки постарше, не говоря уж о молоденьких училках. Короче, жизнь вошла в тёмную полосу, и мне оставалось только развлекаться дома, оставаясь наедине.А вот тут мои фантазии затмевали реалии. Я стала много времени проводить в ванной. Мать как-то обмолвилась, что я становлюсь взрослой девушкой и вопросы личной гигиены должны значить для меня больше, чем ранее. Но мать не знала, что в ванной я, лёжа в горячей воде, направляла струю душа себе в промежность и нежилась от новых ощущений. Пытаясь хоть как-то достичь тех удовольствий, которые я испытывала с братом, я часто вставляла себе в анус разные предметы, которые находила в ванной – начиная от ручек зубных щёток, заканчивая бутылочкой шампуня «Утёнок», который практически идеально напоминал по форме мужской (точнее – брата, ибо других я тогда еще не видела) член. Я научилась доставлять себе удовольствие от этих экспериментов, и даже несколько раз испытывала такое наслаждение, что даже свет мерк в глазах, а сердце стучало где-то в ушах. «Вот он, оргазм», - думала я в такие минуты.Ложась спать, я долго мастурбировала, щекоча пальчиками свой определившийся клитор – «хохотун», как называл его брат. Ещё мне нравилось прижимать к промежности плюшевого медведя – я представляла, что у него есть большой писюн, и он входит в меня, заставляя содрогаться от наслаждения.Со временем меня ещё больше стали интересовать сцены, разворачивавшиеся в соседней комнате. Теперь уже я, как когда-то брат, подкрадывалась к двери и, затаив дыхание, ловила долетавшие оттуда звуки, рисуя в своем воспаленном воображении картины жутких и захватывающих оргий, отчаянно при этом мастурбируя... На деле же всё выглядело гораздо прозаичней. Очередной кавалер, набухавшись с мамашкой, тупо валил её на диван, иногда даже не раздевая, а просто стаскивая до колен колготы, и начинал методично трахать. Потом заставлял сосать, а в довершение спускал ей на грудь или лицо. Испытывала ли мать при этом оргазм, догадаться было невозможно. Она старательно «подмахивала», стонала, но, по-моему, это было притворство.Однажды я проснулась среди ночи от громких криков. Мать часто кричала, когда возилась со своими мужиками, но в этот раз эти крики были уже натуральные. Я выскользнула из-под одеяла, подкралась к двери и чуть её приоткрыла. В полутьме я разглядела здоровенного мужика, бритого, с толстенной цепью на шее. Кроме цепи на нём больше ничего не было. Он стоял ко мне спиной и сосредоточенно трахал стоящую «раком» мамашу. Та уже практически орала. Ягодицы мужика тряслись в такт ударам – это, пожалуй, было единственное место, где не было татуировок. В неровном свете я заметила, что всё его тело, включая руки и ноги, было покрыто диковинными узорами. «Молчи, сука!», - прорычал он матери: «Соседей разбудишь!». «Не надо больше, пожалуйста...» - сквозь всхлипывания просила мать. Мужик отстранился от неё, встав ко мне вполоборота, и, схватив мать за волосы развернул её к себе лицом. И тут я увидела его член! Это было невероятно! Моя рука, наверное, была тоньше. Он сунул свое огромное чудище матери в рот, отчего она захрипела, и, блаженно откинувшись, начал трахать мать в рот. Это зрелище настолько меня заворожило, что я на секунду забыла об осторожности – дверь предательски скрипнула. Мужик прекратил свои движения и оглянулся. Увидев меня, он осклабился: «О, вот и зрители! Иди-ка сюда, любопытная ты наша!».Я, как загипнотизированная, двинулась к ним. «Нет! Уйди отсюда!» - взвизгнула мать. «Молчи, сказал!» - мужик легонько шлёпнул своей лапой матери по лицу, отчего она обмякла и затихла. Я подошла ближе, с ужасом разглядывая его тушу и торчащий столб, тоже расписанный татуировками. «Нравится?» - хмыкнул он. Я молчала, трясясь от страха. «Ну, не бойся...» - он взял меня за майку и подтянул ближе. Затем провел рукой по соскам, скользнул ниже. Я замерла. Было дико страшно, но в то же время что-то завораживающее было в его касаниях. Он оттянул резинку моих трусов и стащил их до колен. Мать только всхлипывала, не пытаясь вмешаться. Его толстые волосатые пальцы скользнули в мою промежность и потерли клитор. «О! Так ты уже влажненькая!» - он загоготал, и, повернувшись к матери, сказал: «А дочура то у тебя уже баба, уже хочет». «Не трогай её!» - устало выдавила мать. «Та что я, зверь, что ли?» - хохотнул мужик. «Раз уж захотела посмотреть, то пускай посмотрит» - он развернулся ко мне, отчего его столб практически уперся мне в грудь. «На, смотри! Где ты еще такое увидишь?» - он взял свой член рукой и стал водить им по моей груди. «Можешь потрогать...» - он взял меня за руку и прижал её к своему хрену. Пальцы моей руки не сходились, но сжимать этот горячий орган было приятно. Я испугалась своих ощущений и отдёрнула руку. «Гы-ы-ы...», - он осклабился: «Страшно? Не бойся, я сам боюсь».«Ладно, стой и смотри!» - он снова развернул мать к себе задом, и, раздвинув руками её промежность засадил в неё свою елду. Мать взвизгнула. Мужик хлопнул её по заду и снова начал трахать, поглядывая на меня. Я видела, как его член погружался в материно чрево, растягивая половые губы. Это зрелище стало меня заводить. Мужик же взял меня за плечо и подтянул ближе, практически уткнув носом в место контакта. Потом его рука скользнула по моей спине, потрепала задницу и заползла в промежность сзади. Он не пытался вставлять мне пальцы в дырочки, но массировал клитор и губы, что, к моему стыду и ужасу, доставило мне огромное удовольствие. Видимо, из меня обильно потекло, потому что мужик взревел от восторга и принялся еще интенсивнее насаживать мать на свой фаллос. Периодически он извлекал из моей промежности пальцы и облизывал их...Кажется, я стала терять контроль над собой, потому что стала сама двигать тазом в такт их движениям, а потом и вовсе потянулась губами и языком к тому месту, где огромный поршень ритмично двигался в тёмно-красной вагине. От этого мужик, видимо, совсем ошалел, и, заревев, как раненый бык, кончил. Из его огромной груди вырвались стоны, движения замедлились, а яйца стали ритмично подтягиваться к основанию ствола. «Семяизвержение», - отстраненно поняла я. Помедлив секунду, мужик с чавканьем вынул свой слегка обмягший член, и схватив меня за затылок, буквально засунул моё лицо в промежность матери: «Вылижи там всё, мокрощелка!». Я принялась ворочать языком, вылизывая и сглатывая сперму вперемежку с соками. Его пальцы при этом продолжали ласкать мою киску. Мать только постанывала – то ли от боли, то ли от удовольствия. Видимо, вдоволь насладившись зрелищем, мужик оттянул меня от вылизывания и, развернув, толкнул на диван. Он упер мою спину в спинку дивана, стянул до конца трусы и раздвинул мне ноги. Я с ужасом подумала, что он сейчас вгонит в меня своё чудовище, отчего я просто разорвусь на две половинки. Но вместо этого он схватил мать за волосы и, перетащив ее по дивану, ткнул головой в мою промежность: «Вылижи-ка свою дочурку, а то она хочет, аж пищит, а я малолеток не ебу!». Мать попробовала воспротивиться, но суровая затрещина решила все проблемы. Увидев у себя между коленей зареванное лицо матери, я хотела вырваться и убежать, но ужас сковал мои руки и ноги. Мать откинула со лба волосы и приникла губами к моей киске. «Не халявничай! Лижи путём» - мощный шлепок по заду заставил мать начать вылизывать мою писечку. Несмотря на весь ужас ситуации, я практически сразу же поплыла. Мать делала это гораздо профессиональнее, чем когда-то мой брат. Может, у нее был опыт, а может, она просто как женщина интуитивно лучше чувствовала – что и как нужно делать. Не помня себя, я вцепилась руками в волосы матери, направляя движения её языка. Мужику, видимо, это тоже понравилось, потому что он пристроился сзади и снова насадил мать на свой вертел.Не помню, сколько еще продолжался этот кошмар. Наконец-то мужик устал и прогнал меня в свою комнату. Я пулей влетела в нее, захлопнула дверь и юркнула под одеяло. Но уснуть еще долго не могла – вспоминая пережитые мгновения, я снова мастурбировала...На следующий день был выходной. Мужик ушел рано утром. Чуть позже в комнату зашла мать. Я притворилась спящей. Мать села на мою кровать, погладила меня по голове, чего в жизни не делала, вздохнула и сказала: «Прости, детка. Я не знала, что ты у меня уже взрослая, и тебе могут быть интересны такие вещи...». «И ты меня прости, мама...», - сказала я. «О,Господи! А тебя-то за что прощать?», - устало вздохнула мать. «Ну, я захотела подсмотреть... И вот... А кто он?» - спросила я. «Ах, какая разница! Ладно еще, что всё так закончилось. Ведь он мог...», - мать замолчала, видимо, подыскивая слова... «Ладно, мам, не переживай! Ведь он ничего мне не сделал», - я приподнялась в кровати и обняла мать за плечи. Только сейчас я заметила, что она у меня еще достаточно молода, с хорошей фигурой, но только очень уставшими глазами. Мать тоже обняла меня, и взглянув в глаза, спросила: «Тебе было не больно?». Я сначала смутилась, потом подняла на нее глаза и сказала: «Нет, мам. Мне было очень приятно, хотя и стыдно об этом говорить». Мать засмеялась и сказала: «Знаешь, мне тоже стыдно, но когда ты лизала мне ТАМ, мне тоже было очень приятно». Мы обнялись, как две подруги и стали хохотать. Наверное, это был истерический смех – мы обе просто старались вычеркнуть ужас прошедшей ночи. Я никогда не была так близка с матерью, поэтому в порыве чувств бросилась её целовать. Она ответила своими поцелуями – мягким и нежными. Постепенно из поцелуев в щеки мы стали целоваться в губы, причем эти поцелуи становились все менее целомудренными. Язык матери стал проникать в мой рот, щекотать мой язык, отчего он тоже приходил в движение и уже устремлялся в её рот. Нежная истома наливала всё мое тело. Сама не помню как, но я стала ласкать груди матери. Они у нее были тугие, красивой формы, с остро торчащими сосками. Матери это понравилось и она скинула халат, чтобы он не мешал моим ласкам. В порыве чувств я припала губами к ее груди. Соски затвердели. Мать стала стягивать с меня майку и трусики. Я с удовольствием помогла ей, и вот мы уже голые валялись на кровати, предаваясь безумным ласкам. У матери опыта было больше, поэтому она проявляла активность, а я старательно следовала за ней. Краем глаза я заметила, что мать опустила руку вниз живота и ласкает себя ТАМ. Я тут же скользнула своей рукой к ее руке и погрузилась во влажную теплоту. Мать выгнулась и застонала. Я стала ласкать пальцами ее клитор, который набух и уже напоминал маленький фаллос. Затем погрузила пальцы во влагалище. Мать стала подаваться мне навстречу, лаская меня своими руками везде. Её клитор не давал мне покоя, и я, не выдержав, наклонилась и припала к нему губами, начав сосать его как фаллос. Мать вскрикнула, и стала интенсивно двигать тазом, как будто трахая меня своим клитором. Затем она прошептала: «Иди ко мне...». Она повернула меня попкой к своему лицу, усадила на грудь и снизу стала языком ласкать меня ТАМ. Я продолжала ласкать её клитор ртом, запуская пальцы во влагалище. В голову мне приходили мысли – сколько мужчин уже побывало тут, и эти мысли повергали меня в благоговейный ужас. Её язык тем временем так глубоко проникал в меня, что я даже немного беспокоилась за свою «целочку», но все посторонние мысли вымывались волнами накатывающего наслаждения...Измотав друг друга ласками, мы уснули, прижавшись друг к другу, как две подруги...Когда я проснулась, матери дома не было. Я долго лежала, глядя в потолок, и осмысливала все произошедшее. Чувства были самые противоречивые. С одной стороны, я была рада, что наладила отношения с родным мне человеком, с другой стороны – приходила в ужас от понимания того, КАКИЕ это были отношения... Я раз за разом прокручивала в памяти последние события, и, в конце концов, поймала себя на эротических фантазиях с участием ночного гостя и его огромного члена. Отогнав наваждение, я прошла в душ. Даже мастурбировать не хотелось – я тщательно вымылась и пошла заниматься уроками – близились экзамены за 8 класс...Мать пришла в тот день поздно, снова пьяная, но одна. Мы ничем не напомнили друг другу о случившемся между нами. Утром она холодно и снова отстраненно сказала: «Я договорилась – после экзаменов тебя сразу возьмут в экономический колледж. Это в соседнем городе. Лето проучишься на подготовительных курсах, там же. Общежитие дают. Я буду приезжать».Примерно так закончился очередной этап моей жизни».Я машинально взглянул на часы: 23.50. «Уж полночь близится, а Германа всё нет...». Точнее, всё нет причины приглашения – ну неужели это всё ради того, чтобы излить душу? Или потрепать мне нервы эротическими рассказами? Как там у Макаревича: «Но поезд идёт, бутыль опустела, и тянет поговорить...»?Кстати, бутыль опустела... Но стоит ли заказывать ещё? Я вопросительно взглянул на Настю.- Я надоела тебе со своими бабскими россказнями? – она смущённо подняла на меня зеленущие глаза...
- Ну, что ты! Мне просто жаль, что я не встретил тебя раньше, и не смог оградить от всех этих неприятностей, - неуклюже ответил я...
- Неприятностей? - Она с интересом взглянула на меня: -Но ведь ты сам сейчас просто исходил желанием, слушая меня – так неужели ты думаешь, что всё, что происходило со мной, это для меня одни лишь неприятности?
- Ну... – Я смутился, - Может, я неправильно выразился – но, скажем так, некоторые переживания?
- Хм... Ну, это ближе к теме. Пожалуй, да – именно переживания, причём далеко не самые неприятные, - она снова с хитринкой взглянула на меня.
- Ну... И...? Что дальше? Ты пригласила меня только для того, чтобы рассказать обо всём этом?
- Извини. Я слегка увлеклась – ты с таким интересом слушал. Я предполагала закончить вступительную часть гораздо быстрее...
- Так это ещё только вступление?!
- Ну, можно сказать и так... Впрочем, если ты устал, или тебе всё это наскучило – я не смею тебя задерживать...
- Нет, ну знаешь, я уже чувствую себя Шахрияром. Так что, дорогая Шехерезада, давай уж пройдем этот путь до конца. Правда, это кафе закрывается. Так что, есть предложение перебраться в мою холостяцкую берлогу и продолжить автобиографические экзерсисы в несколько ином формате.
Настя благородно не стала ловить меня на слове и уличать во лжи относительно Оксаны, которую я, как помните, представил в свое время своей гражданской женой... Также она не стала долго ломаться, поэтому уже через три четверти часа такси домчало нас до моей съемной квартирки, в которую мы ввалились, держа пакеты с разной снедью и вином, «на посошок» прикупленными мной в кафе.К счастью, у меня был относительный порядок, и мне не пришлось лихорадочно прятать по углам носки и трусы. Единственное, что доставило некоторые неудобства – это пистолет со сбруей, который прихватил я, отправляясь на свидание. Но он быстро откочевал в ящик кухонного стола... Пока Настя принимала душ, я наскоро соорудил что-то типа «ужина при свечах» из подручных материалов, а также того, что мы принесли с собой.- Олег! – позвала Настя из ванной, - У тебя нет чего-нибудь накинуть даме на тело после душа?
Я метнулся к шкафу, выудил свой махровый халат и ломанулся в ванную. Настя стояла, слегка прикрываясь полотенцем. На её плечах блестели капельки воды, груди бесстыдно и вызывающе поглядывали на меня из-под полотенца. А огромные зелёные озера, казалось, изучающе-вопросительно призывали утонуть...- Есть только два варианта: я, и вот этот халат...
- Ну, одно другому не помешает, - Настя сбросила полотенце и, отодвинув мою руку с халатом, прильнула ко мне слегка влажным, но горячим телом. Голова моя закружилась, и я, смутно представляя, где я, кто я, и с кем я, подхватил её на руки, и, стараясь не снести дверные проемы, потащил на своё холостяцкое ложе...
Её раскрывшийся после горячего душа бутон принял меня, как родного. Буквально в секунды я взобрался на пик блаженства, ощущая каждой клеточкой тела невероятное наслаждение, граничащее с нирваной. Похоже, Настя испытала что-то подобное, и мой фонтан удачно совпал по времени с её судорожными вскрикиваниями.Я в изнеможении отвалился от её изумительного тела и затих. Настя прижалась ко мне грудью, поцеловала в щёку и прошептала в самое ухо: «Олежек, ты – восхитителен!». Самодовольная гордость едва не разорвала мне грудную клетку. Захотелось вскочить, и, как Кинг-Конг, бить себя кулаками в грудь, ревя: «Я ещё и крестиком вышивать могу!!!».Вместо этого я просто чмокнул девушку в полуоткрытые губы и выдвинулся в направлении ванной.Приняв душ, я отправился на кухню заканчивать скромную сервировку. Настя тоже сбегала в душ и уже через пять минут, в моем халате, помогала мне раскладывать «закусь».Наконец все приготовления к ночному пиршеству были закончены – мы уселись друг напротив друга, я наполнил бокалы вином, и произнес:- Ну, за продолжение!
- За продолжение ВСЕГО! – с нажимом на последнее слово поддержала мой тост Настя.
Мы пригубили вино, и я приготовился слушать дальше...