Неделя пролетела незаметно, мы не расставались даже на выходные. Я, под предлогом открытия новой лаборатории и выдуманных доработок в ней, умудрился провести с Настей потрясающие дни, которые не ограничивали нас по времени.
И именно в воскресенье по обоюдному согласию было решено поставить завершающую точку в становлении Насти, как женщины.
Хотя, каким чудом Настя не лишалась девственности за эту неделю, ума не приложу. Мы каждый вечер по раз пять практиковали неполное проникновение во влагалище, плавно растягивая плеву, чтобы в час «Ч» или свести боль проникновения к минимуму, или вообще обойтись без неё.
Особенно тяжело было во вторник, когда у Насти попка ещё немного побаливала, а одними оральными ласками мы удовлетворить друг друга не могли. Что я только не придумывал в тот день, чтобы доставить Насте максимальное удовольствие, а она пыталась мне отплатить тем же. Даже умудрилась в горло головку члена принять, только недолго там продержала. А потом решили проверить болевые ощущения при давлении на плеву членом, еле удержал эту бесшабашную нимфоманку от резких движений, которыми она хотела покончить с девственностью.
Возымели силу только два аргумента, что при менструации лучше обойтись без лишних внутренних ран и необходимо доверять мне в выбранном плане действий, иначе будет как с лишением девственности попочки. Настя своим неумелым толчком на член, таки повредила себе немного задний проход, благо смазка была антибактериальная и с заживляющим эффектом.
Зато в среду Настя оторвалась по полной, она настолько разошлась в анальных играх, что теперь мой член входил в неё практически без препятствий, а она умудрялась от каждого акта получать оргазм.
Но воскресенье для нас стало особым днём. Решили всё делать не спеша и расстановкой, чтобы потом можно было полежать и отойти от болей, которых Настя почему-то абсолютно не боялась. Зато боялся я, начитавшись кучи хлама о болях и кровотечениях, психологических травмах и прочих проблемах, с которыми часто связывают дефлорацию.
***
Я так ждала этого дня, так рассчитывала на его сказочность, что когда наступил долгожданный момент, то даже не очень поняла, что случилось.
В этот раз дядя повёл меня в новую лабораторию, которая должны были торжественно открыть на следующий день. Всё было готово для приёма высоких гостей и сияло чистотой.
А ко всему этому дядя добавил цветы, вино и лёгкую закуску, мягкие ласки и нежные слова. За всю неделю дядя ни разу не отошёл от своей излюбленной схемы делать всё основательно и красиво.
Мы целовались от самого порога помещения, которому позавидовал бы любой американский учёный. Со своей комнатой отдыха и душевой кабиной, новомодными приборами и мониторами во всю стену. Мы закончили поцелуи на роскошном кожаном диване, примыкающего к лаборатории, дядиного будущего кабинета и смотрели в окно, как лучи солнца играли на жёлтых листьях, а дядя рассказывал мне на ушко всякие небылицы, пока я потягивала вино. Я даже не заметила, как его рука оказалась у меня на груди, а моя у него в штанах — это вообще прошло на автомате, но дядя не умолкал, а я всё мяла его увеличивающееся достоинство и млела от ласк груди.
И когда я поняла, что больше не могу держаться то запрыгнула на него сверху и впилась в него длинным безумным поцелуем. С треском разодрала на нём рубашку и начала языком ласкать его обнажённое тело. Добравшись до его сосков, я впилась в них зубами, от чего дядя застонал, а потом безумие накрыло и его.
В миг он подхватил меня под ноги и вскочил с дивана. Пронёсся через полкомнаты и распластал меня на своём столе. Я такое только в фильмах видела, а тут сама участвовала в сметании на пол ещё ни разу не опробованных канцелярских принадлежностей, каких-то папок и подставочек.
— Я хочу стать женщиной на этом столе! — с безумием выкрикнула я. — И без нежностей, а то не смогу отличить этот день от других!
С безумными глазами дядя задрал мою юбку, а затем я услышала треск рвущихся колготок, а вслед за ними лопнули мои ажурные трусики.
«Чёрт! Они же 20 баксов стоили, и я посылку с ними два месяца из Китая ждала! Ну, ничего, он мне новенькие купить и не китайские!» — с это гневной мыслью я откинулась на столе, а в следующий момент треснуло что-то в глубине меня. Лёгкая боль, которую можно сравнить с прокалыванием пальца нерадивой медсестрой, когда кровь берут на анализы. Видать, не зря мы почти неделю тренировались и растягивали плеву, с постоянными смазками, так что я и понять не смогла, а меня уже накрыло чувство наполненности и распирания.
Хоть я и просила быть со мной пожёстче, но дядя не спешил. В момент проникновения через преграду он остановился и дал мне свыкнуться с ощущениями, и продолжил движения только тогда, когда я недовольно дёрнула тазом.
Мне было приятно, но саднящее ощущение не позволяло выйти на пик, как дядя не старался. Но его явно заводила сама мысль о лишении девственности в своём новеньком кабинете и буквально минут через десять его движения стали какими-то дёрганными, а член внутри меня стал с каждым толчком увеличиваться в размерах. Будто шарик накачивали воздухом.
Толчок, ещё толчок, я даже начала ощущать первые позывы к выходу на оргазм, Но тут дядя замер и шарик внутри меня немного сдулся, хотя и продолжал давление на стенки влагалища.
— Ты своего добилась, теперь ты стопроцентная женщина, — с выдохом произнёс дядя.
— Что-то это мне не так сильно понравилось, да и немного больно было.
— Сейчас обработаем тебя внутри специальной мазью, и завтра будешь, как новенькая, — с этими словами дядя начал вытаскивать из меня своего удава, так именно такие ощущения я испытывала.
— Не хочу быть, как новенькая. Это всё-таки немного больно, — сказала я с ухмылкой, а сама во все глаза смотрела себе между ног.
На презервативе было несколько кровавых разводов, один из которых начал сливаться в капельку, которая, зависнув на секунду на кончике полуобвисшего члена, слетела на пол. Дядя проследил за моим взглядом, заметил упавшую каплю, о чём-то задумался, а потом с таким же задумчивым видом выдал фразу, от которой у меня мурашки пробежали по коже:
— Я ощущаю себя язычником, который принёс в жертву непорочную девственницу за поддержку в своих начинаниях на новом поприще, — эти слова были произнесены настолько серьёзно, что бегущие мурашки начали собираться в табуны и готовиться к массовой миграции через всё тело.
Но тут дядя не выдержал, и его лицо расплылось в довольной саркастичной ухмылке:
— Что испугалась?
Но я за годы общения с дядей привыкла к его подколкам и в тон ответила:
— Нет, не испугалась. Просто хотела сообщить божеству, что ему подсунули не такую уж непорочную, как он рассчитывал, — с этими словами я посильней подтянула ноги к груди и оторвала попочку от стола, выставив дяде на обозрение свою вторую дырочку, которая до сегодняшнего дня была для него первой, если не считать мой ротик. — Не утомился портить дев, старичок, может, теперь настало время и женщине доставить удовольствие. Только я хочу в этот раз без резинки.
— Ты обезбашенная нимфоманка! — с улыбкой воскликнул дядя. — Но хоть от смазки не откажешься, или тебе сегодня хочется везде себя порвать?
— Не, рвать не хочу. А приятного хочу, уж очень классно ты меня там массируешь изнутри, да так, что аж писечка ходором ходит, — но дядя не слушал меня, а старательно наносил гель мне на анус и себе на кончик члена. — А он горячей без резинки. Ууууух!!! Ааааах!!! И жилистей!!! — это дядя начал уже накачивать меня, теребя вздыбившейся головкой внутренний сфинктер. Я про строение своей попы только от дяди и узнала. А так жила бы себе дурёха дурёхой и не знала бы, что внутри меня находится. А находится внутри... БЛАЖЕНСТВО!!! — Ах! Ох! Ёй-ёй! В меня кончай!!! За одной и новый душ проверим!!! Ааааааааа!!!
***
Это была наша единственная ссора с Настей. Даже не ссора, а просто волевое решение,... которое было принято под тяжестью моего недовольства в первую очередь собой, а уж потом злости на Настю за её безобидный полувопрос-полушутку, который вскрыл гнойный нарыв.
Как сейчас помню — это была пятница. Мы лежали в обнимку на диванчике в старой лаборатории, так как всех своих сотрудников я перевёл в новую, а в старой осталась только ветхая мебель, в том числе и облюбованный нами диванчик.
Я игрался с Настиными волосами, а она царапала узоры у меня на груди, и каждый молчал по-своему об одном и том же. Мы думали о том, как долго нам удастся скрывать наши отношения, что делать, если они вскроются, как всё объяснить моим детям и Настиным родным. А объяснять явно пришлось бы, так как за эту неделю мы стали не разлей вода. Я убегал из дому пораньше и ждал тебя в старой лаборатории, куда ты впархивала ближе к обеду и мы впивались друг в друга так, будто не виделись вечность.
Мазь помогла и уже на следующий день Настя получила свой первый вагинальный оргазм, а от анального секса она получала оргазмы и так. А откуда во мне силы брались, я так и не понял. Но кончить за день семь-восемь раз, я такого даже в молодости себе позволить не мог.
Если бы мы оба промолчали и отложили этот разговор на неделю или две, то ещё неизвестно, как бы всё повернулось. Но Настя с детской непосредственностью решила пошутить:
— Дядь Серёж, а что бы ты сказал, если бы сейчас в лабораторию зашла тётя Марина? — на лице племянницы была блудливая улыбка, а её рука с груди переместилась на мой член и начала готовить его к следующему заходу.
— Что бы я сказал... я бы сказал, — пытался придумать какую-то хохму и я, а у самого перед глазами пролетали картинки одна горше другой. Вот Марина с её осуждающим взглядом, которая молча поворачивается и уходит, вот мои дочки, которые не понимают, почему папа собирает чемоданы и теперь встречается с ними только по выходным, а потом и вовсе только раз в году на дне рождения, а вот и сотрудники, которые хихикают у меня за спиной, а в глаза хвалят за отменный вкус и своевременный переход на молоденьких, а вот и мы с Настей через 15 лет, она в самом расцвете, а я дряхлеющий старик, который пыжится в тренажёрках и пачками жрёт Виагру. И трудное решение выплеснулось в гневную речь. Я вскочил и начал спешно собирать с пола раскиданные вещи. Свои вещи я натягивал на себя, а Настины — бросал ей на диванчик. — Я бы ничего не сказал! Так как тётя Марина не зайдёт в эту лабораторию и не увидит нас! — в моём голосе начала зарождаться буря и приобретать гневные оттенки.
— Дядь Серёж, ты чего? Я же пошутила! — Настя по-детски хлопала ресницами и водила взглядом за мной, пока я нагибался и собирал вещи.
— Ты очень удачно пошутила! Ты же знаешь, я ценю юмор! Так вот, это уже не шутки! Сейчас ты едешь домой. И не ко мне домой, а к себе. Дорога длинная, поэтому я выделю тебе провожатого. И чтобы неделю носа у нас не показывала! Что скажешь тёте Марине — меня не колышет! Можешь ей про нас рассказать, но это ничего не изменит, разве что твои сестрички будут расти без папы. Ты этого хочешь?
— Но дядя? Я же люблю тебя! Ты же у меня лучший дядя на планете! — первые слезинки прочертили полоски на прекрасном лице.
Я еле удержался, чтобы не кинуться к Насте, не обнять её и не собрать поцелуями эти солёные признаки слабости и моей неправоты. Сердце разрывалось на куски, а потому я ещё более грозно сказал:
— То-то же! Дядя!!! И не забывай об этом! Быстро одевайся! — с этими словами я вышел из лаборатории и отправился в соседний корпус, который был полностью отведён под мою новую исследовательскую лабораторию.
«Это ж надо, я после торжественного открытия в новую лабораторию заглядывал только несколько раз, а столько сил и труда в неё вложено, столько надежд и проектов с ней связано», — при этих мыслях в штанах шевельнулся член.
«Вот моя истинная любовница! Которая никогда не постареет и которая не потребует развестись с женой или отказаться от детей. Моя самая верная любовница — это моя работа!» — и уже в приподнятом настроении я распахнул двери и втянул в себя дух нового помещения, который отдавал подгоревшим пластиком новенького оборудования, невыветрившейся краской и смазкой от верстаков. В лаборатории сидели пять человек — это не вся команда, но самая преданная, те, которые прошли со мной от самого начала и верят мне настолько, что готовы реализовывать мою самую безумную идею, и только потом спрашивают «зачем».
— Ваня, ты сейчас не сильно занят? — я обратился к самому смышлёному из своих ребят, при этом и самому расторопному. Только закончил университет, а уже подаёт неплохие надежды. К тому же мне с ним было проще общаться, так как он в последний год взялся копировать меня во всём, даже в критике моих же проектов, поэтому его мнение для меня было самым ценным (услышать свои же доводы со стороны дорогого стоит). При этом он умудрялся не заискивать передо мной, что в наш век прихлебателей уже является превосходным качеством.
— Сергей Александрович? А мы и не думали Вас сегодня встретить. Вы к нам в последнее время не часто заглядываете, да и Ваш кабинет пустует.
— Не могу от старой лаборатории отвыкнуть, — отшутился я. — Так как со временем?
— А что нужно сделать, Сергей Александрович?
— Да, ко мне племянница заехала. Что-то у неё там стряслось. То ли с парнем поссорилась, то ли ещё какая-то лабудень. Она сначала ко мне заехала, весь мозг вынесла, а потом ещё и Марине настроение испортит, так что к нам её никак. Так что у меня к тебе поручение не в службу, а в дружбу. Она в пригороде живёт, ты её до дому проводи, а по ходу в киношку завези, в кафешке поугощай, только не в МакДональдсе каком-то — держи марку! Все расходы за мой счёт! Смогёшь?
— Мммм... Да, мы тут как раз за испытания думали браться...
— Завтра доиспытываете или и без тебя справятся. Вань, одна надежда на тебя! Но только сделать так, чтобы домой она приехала бодрой и весёлой, туда своим ходом подольше, домой можешь на такси. Фирма платит, — с этими словами я достал из кармана деньги, да так, что хватило бы на пять подобных «провозок». Но Ваня парень честный, если быдут лишние, вернёт.
— Хорошо, Сергей Александрович я попробую.
«В этой партии возле короля должна остаться только одна королева. И прости, Настюнь, но этой королевой будешь не ты. Вернее, ты будешь королевой, но королём буду не я», — с этими мыслями я шёл выпроваживать Настю, а в штанах в боевой готовности располагался член и причитал: «Дурак, ты хозяин! Такую кралю отшил!», а разум просто самодовольно ухмылялся — в этой партии он вышел победителем.
***
— Привет, а мы и не ждали тебя так рано. Что-то на работе стряслось? — я нежно поцеловала мужа и с тревогой посмотрела на него.
Последних две недели он сам не свой ходил. Этот его новый проект с лабораторией по западному образцу его в могилу вгонит. Осунулся. На работе до полуночи пропадает. В постели какой-то нервный и дёрганный стал. То до оргазма в несколько минут доведёт, то вообще поднять хозяйство не удаётся, а сам ещё ни разу не кончил.
А тут ещё с племянницей беда. Дёрнул же чёрт согласиться, чтобы она жила у них во время учёбы. А девка молодая, не прошло и месяца, как загуляла, хорошо, что хоть пока дома ночует, а то, что её маме скажу, как с брюхом через несколько месяцев объявится.
— Ура! Папа, папа сегодня раньше приехал! А подарки? — дети повисли на шее у Сергея и стали требовать побыть лошадкой, слоником, а ещё лучше Дедом Морозом с подарками. Сергей улыбался и оттаивал, но было видно, что ему это даётся нелегко.
— А ну, брысь за уроки. Не видите, папа устал? — я отогнала детей и провела мужа на кухню. — Что, на работе что-то не ладится?
— Да, нет. Вроде бы ладится. Лабораторию запустили, теперь все путём, поэтому и раньше вернулся.
— А чего ж невесёлый такой?
— Да, как-то потерялся я. Не знаю, за что дальше в первую очередь браться.
— А хочешь, предложу вариант ...
интересный и тяжёлый? — я с любовью посмотрела на мужа, на то, как он встрепенулся интересному варианту. Но решила его осадить. — Ты возьмись за Настю. У неё явно мальчик объявился, уже вторую неделю по вечерам дома не появляется. А ты ей расскажи, что у тебя в лаборатории, может, займи её чем-то, а то, что я скажу сестре, если Настя ещё на первом курсе замуж выскочит.
— Хмммм... Мальчик на первом курсе. Занять Настю, — Сергей совсем хмурый и задумчивый стал. Что-то я неудачно пошутила. Но вдруг лицо мужа разгладилось, и он даже заулыбался. Такое лицо я узнаю, явно сейчас выдаст такое решение, что хоть стой, хоть за живот хватайся. — Отпуск.
— Какой отпуск? Она же только учиться начала? И не отпуск, а каникулы, — удивилась я.
— Не для Насти. Для нас отпуск. Ты давно просила в Египет съездить отдохнуть, так это самое оно. Алина, Маша!!! Дед Мороз через папу подарок передал!
— Сергей! Ты чего, а школа у детей, а моя работа? Я, кончено, только за, но как-то это неожиданно.
— Вот, и ладненько. Пойду путёвки по горячим турам заказывать, а ты детей собирай, постараюсь за один-два дня всё решить. Детям справки, тебе отгулы, а про меня и так никто спрашивать не будет. А две недели у моря нам всем не помешают.
Дети, узнав о неожиданной поездке на море, чуть весь дом не перевернули. Радостям не было предела. Муж был увлечён детьми в комнату и там они измывались с ним до самого отхода ко сну, который сегодня явно затянулся, ведь завтра в школу не идти.
А меня ждала радость ночью в постели. Во-первых, Настя отзвонилась и сказала, что на недельку домой переедет, почему не объясняла, а я и не спрашивала. Так что ночью смогли не сильно таясь с Сергеем покувыркаться.
Во-вторых, видать, решение о море было в самом деле превосходным, и особо нужным оно было для Сергея. За ночь мы раза четыре стартовали, прям, как в молодости. Я финишировала шесть раз, Сергей два, а на отдыхе мы и не так молодость вспомним.
С этими приятными мыслями я отключилась. Впереди ждал хлопотный день сборов.
Странный эпилог плюс два письма к одному опусу
Эпилог
Когда я вернулся из спешно запланированного отпуска, то Настя уже вовсю встречалась с Ваней и никак не показывала, что между нами хоть что-то было. Но спустя несколько месяцев племянница подловила меня одного в кабинете, когда я засиделся после переговоров с инвесторами, и буквально накинулась на меня.
Племянница была какая-то всклокоченная, и мне даже показалось, что только из постели другого мужчины (уж очень горячо и влажно у неё было внутри). Но мне тогда было не до этого, так как Настя явно решила мне сделать прощальный подарок и реально оттянулась по полной.
Мы умудрились заняться сексом во всех возможных местах, и во всех возможных позах. Выбрались из лаборатории только ближе к полночи и то только из-за того, что Марина оборвала мой и Настин телефоны, с одинаковым вопросом, где находится каждый из нас. Так что я оказался в лабораторию и пообещал жене забрать Настю из общежития, где она задержалась у подружек. С тех пор мы с Настей ни разу не оставались наедине.
Но сказать по правде, я всё-таки воспользовался предложением той продавщицы сексшопа, и у нас даже было одно свидание. Но она оказалась бревно бревном в постели. Имея две разработанные дырочки (таки обманула про возможность лишения её анальной девственности), она умудрялась постоянно охать невпопад, стеснялась своего тела и просила выключать свет, когда обнажалась. Минет в её исполнении оказался настолько унылым, что мой член просто обмяк у неё во рту.
Именно с нею я понял, что повторить настолько сногсшибательное приключение и найти жаждущую знаний ученицу будет очень непросто и явно очень рискованно, поэтому свои походы налево прекратил, практически их не начав. У Марины даже повода сомневаться в моей верности не появилось.
С тех пор мы живём с Мариной душа в душу, я даже смог приобщить её к анальному сексу, но на это ушло почти полгода, только привыкание к проникновению в задний проход заняло две недели, но теперь по праздникам в виде награды я получаю свою частичку юношеских мечтаний, правда, кончать от проникновения сзади у Марины не получается — её волшебную точку я так и не нашёл, а может и нет у неё этой точки.
Но и тех двух безумных недель мне хватило на долгие годы, чтобы чувствовать свою состоятельность в сексуальном образовании и уверенности в том, что и на старости лет можно научиться многим интересным вещам, если компанию тебе составляет молодая и необузданная лошадка, жаждущая приключений не только на свою голову.
***
Письмо 1.
Любимый сынуля!
Ты прочтёшь это письмо и всё, что к нему прилагается, только в том случае, если я и папа покинем тебя по независящим от нас обстоятельствам.
Никита, поверь, я всегда любила твоего папу, ведь именно он воспитал тебя, научил всему, что ты умеешь, посвятил себя счастью нашей семьи. Но я не могу скрыть от тебя загадку твоего рождения, ответ на которую я и сама до конца не знаю.
Не суди строго человека, который записал всю историю, которую я частично ему сама поведала, а частично он додумал.
Молодому человеку трудно пробиваться в жизни одному, поэтому знай, что дядя Серёжа будет рад принять тебя в свою семью и окажет поддержку любым твоим начинаниям. И не думай, что это только потому, что ты, возможно, его сын, просто он очень хороший человек, который навсегда остался для меня лучшим дядей на планете.
Твоя любящая мама.
***
Письмо 2.
Привет, незнакомка!
Для меня ты стала незнакомкой в тот самый момент, когда мы столкнулись в тот день на кухне. Хотя позже ты и рассказала мне, что давно охотилась на меня, но для меня всё было случайностью, и я во всём винил себя.
Из маленькой девочки в тот момент ты превратилась для меня в сексапильную незнакомую девушку, которая опутала меня своими чарами, а я и не сильно сопротивлялся. Но именно тогда я понял, что для меня ты абсолютная незнакомка.
Я узнавал тебя не долго, сам нажал на стоп-кран, но те две недели омолодили меня лет на пятнадцать, а тебя, надеюсь, хоть чему-то научили и не отворотили от прекрасного мира наслаждений.
Я бы не писал этого письма и не собирал все мои воспоминания в связный рассказ, если бы не тот безумный последний вечер, когда ко мне ворвалась незнакомка, а ушла уже племянница.
К тому моменту мы уже не спали вместе больше двух месяцев, и всячески избегали друг друга, как бы это не было сложно, живя в одной квартире. Но тогда ты расставила все точки над «И» и предстала для меня взрослой незнакомкой, которая была намного мудрее меня. Ведь я просто спрятался в своей раковине, не думая о том, что испытываешь ты и каково тебе жить со всем этим.
В тот вечер ты влетела ко мне в лабораторию и со словами «Я выхожу замуж» впилась в мои губы длинным поцелуем. Потом был безумный секс-марафон, где не было места словам, только вскрикам и стонам.
Мы не предохранялись, так этого захотела именно ты, а перед выходом из лаборатории ты сказала: «Мы снова с Вами везде на Вы. И скреплением этого будет загадка».
Я тогда не понял, что ты имела в виду и что это за загадка. Но когда через 2 месяца ты вышла замуж за Ваню, а через 9 месяцев у вас родился Никита, мне стал понятен смысл твоих слов.
Я больше пяти лет присматривался к Никите и пытался найти свои черты. В один день находил, а в другой терял, а потом решил оставить всё как есть. Ведь мы смогли сохранить нашу тайну, так зачем ворошить скелеты в шкафу тестами ДНК.
Знай, что он всегда найдёт у меня любую поддержку, если она ему будет нужна, но сам я вмешиваться в его жизнь не буду, дабы не испортить судьбу двух вполне благополучных семей.
А этот опус пусть останется нашим воспоминанием о тех безумных днях, когда я был твоим лучшим дядей на планете.
Дядя Серёжа.