Произошло это чисто случайно в далекие 70 годы.
Мне, по природе в то счастливое время доводилось быть шестнадцатилетним юношей, готовым вступить во взрослую жизнь полноценным парнем, который целует девок и конечно полностью причастен к другим мальчишечьим радостям. Все почти как в обычном фильме тех времен, где есть учеба, армия, работа и многое другое, что соответствует сценарию, написанным кем-то из политбюро, да еще наверно господом богом.
Июньское лето, для меня, обычного парня, проходило в обязательном семейном досуге на огородах с прополкой и поливкой овощей, ну и конечно свободных от надзора родителей рыбалках. Ночные походы на танцы в соседний пригородный поселок, которые можно было считать экстримом в плане становления в жизни обычного деревенского юноши, в расчет не брались – обычная практика для всех деревенских.
Сказать, что я был крутым в то время – нет, просто парнишка, пробивающийся в жизни и надеющийся уехать из своей деревни в города, на крупные заводы строить социализм, как и большинство жителей нашей округи. Собственно в 16 –то лет особой задачи и не стояло передо мной. Набить кому-то морду в компании друзей, убежать от других, более сильных – верх позиции и счастья обычного деревенского юноши.
Всегда завидовал лихим парнями, кто без проблем мог прижать девчонку в углу и помять ее твердую, созревающую грудь, при этом, поцеловав в засос ее набухающие губы, может иногда и насильно. Все это было пределом мечтаний и счастья в то время.
То, что произошло июньским днем можно отнести в раздел невероятного. Мы с моим другом Колькой пошли на рыбалку. Это было обычное для парня занятие, с возможностью уйти от опеки родителей с их домашними и огородными работами, что всегда тяготят парнишку в этом возрасте.
Сидя на исадах, образованных излучиной реки, в соседних заводях, мы в ожидании клева тупо смотрели на свои поплавки из винных пробок, покоящихся на речной глади, которая иногда менялась на рябь под дуновением ветерка.
Неожиданно, как гром среди ясного неба, ватага деревенских девок появилась за кустами на соседнем желтом песчанике, что растянулся под воздействием течения реки на несколько десятков метров, и мог сравниться разве, что с Сочинскими пляжами о которых говорили редкие счастливчики нашей деревни, бывавшие там.
Раздевшись догола с визгом и хохотом компания, бросилась в воду. Собственно, место для купания малышни и взрослых особей женского пола было идеальное и обычно деревенские девки купались здесь, предварительно обследовав окрестности для создания видимости своей целомудренности. Часто они приходили на эти исады, чтоб вдали от посторонних глаз понежится в речной воде.
Удача поглазеть на голых баб было нам с Колькой, как подарок, благо мы сидели у самой воды за ивовыми кустами, невидимые с тропинки, что шла вдоль берега по обрыву и заканчивалась на песчаннике. Колька в соседней заводи мог с трудом видеть происходящее, через двойной заслон кустов и шепотом спрашивал подробности, видимые мной с более удобной позиции.
- Тихо ты останавливал я его.
Зрелище, и правда было кратковременным, так, как тела в воде нашей реки далеко непрозрачной были совсем не видны. Терпение его лопнуло через минуту, или две и предложение захватить девичью одежду, что лежала на берегу, а потом полюбоваться на голые девичьи тела показалась мне верхом его изобретательности. Кто-то из парней уже проделывал такую шутку над девичьей компанией и рассказывал, как они гнались за ним голые по берегу.
Шепотом сговорившись, мы выскочили из под обрыва, но неожиданно у Кольки под ногами обвалился песчаный берег, и подверженный обычному всемирному тяготению, он скатился в воду с высоты более метра, практически полностью потеряв возможность участия в этом мероприятии, но в тот момент я этого не заметил. Про это я узнал позднее, когда события уже приобрели необратимый характер и Колька стал моей занозой по жизни. Как и было задумано, я бросился к кучкам девичьей одежды, лежащей на песке и стал лихорадочно собирать их в охапку, в надежде скорейшего получения удовольствия от созерцания девичьих прелестей, как триумфа наших планов.
Визг, крики девок умолкли, а мой адреналин и радость в душе сменилась растерянностью и полной беспомощностью в руках пяти – шести или более, старших по отношению ко мне девиц, что появились из-за кустов совсем неожиданно и поваливших меня на землю. Откуда они взялись я так до сих пор и не знаю. Может они шли по берегу, может загорали там…
Кошмар борьбы, мелькание как голых, так и одетых девичьих тел закончились моим поражением и полным бессилием с ощущением беспомощности.
- Где Колька, почему его нет? Кто поможет?
- И что этот придурок хотел?
- Девичью одежду ему нужно? Поизмываться хотел?
- Мало ему не покажется.
- А давай оденем его в нее – вот потеха будет - прозвучало чье-то предложение
- И правда, девчат, давай.
Отрывками, как в кино звучали отдельные фразы, но в пылу борьбы я так в подробностях и не запомнил их.
Кутерьма началась вокруг, мои отчаянные попытки вырваться и сбежать практически ни к чему не привели.
Сопротивление закончились быстро, а вывернутые на излом пальцы сделали меня совсем беспомощным. Деревенские девки – это мощь, натренированная работой с вилами и граблями и их возможности можно было оценить только в подобной ситуации.
Ощущение голого тела, и стыд перед девками после быстро сдернутого с меня одеяния, еще давало какие-то силы, но когда голубенькие трикотажные девичьи трусы, прикрыли мужское достоинство, я прекратил сопротивление. Слезы затуманили глаза.
Как во сне меня покрывали и обжимали какие-то предметы, совсем не свойственные мне и что-то сделать, чтоб воспротивится этому я уже не мог.
- Кошмар – ЭЭЭЭ- ужас.
- Позор на всю жизнь, такого никогда не было.
Следующая сцена позорного спектакля, запечатлевшаяся в моих мозгах – это меня ведут в деревню, пальцы на руках на изломе. Иду, голова практически у колен, может чуть выше, при том, периодически могу видеть пространство в обозримом горизонте..
Вижу край подола летнего легкого платья в зеленый горошек, что чуть закрывает мои колени и два торчащих бугра на груди - совсем не мальчишеский атрибут.
- Я уничтожен, в моей деревне, меня увидят – позорище на всю жизнь, и сопротивляться нет сил.
На голове платок, повязанный по типу послушницы монастыря, скрывший мою прическу а-ля Билз, и врезавшийся в шейные мышцы, как удавка. Кажется он вот-вот задушит меня.
Впереди, вдали появилась компания из пяти парней, а я в девичьем…
Вот они уже рядом…
- Девки, вы что изверги?. – голос из компании прозвучал, как издевка.
- Отвали – отозвался девичий хор.
- Идите своей дорогой
- Не мучайте девку…. – голос из компании парней, как будто включился в игру.
- Ха-Ха-Ха – дружно ответила девичья ватага
- Не лезь к нам – прозвучали сразу несколько голосов моих тиранов.
- Дуры,, я не дам вам мучить красавицу.
Было еще немало реплик.
К моему ужасу мой избавитель, век бы его не видеть, оторвал меня от моих врагов и держа за плечи, повернулся своей спиной к мучителям, отгородив меня от них.
- Ну что, красавица, я спас тебя?
Что я мог сказать?
- Сейчас он поймет…
- За тобой поцелуй - сказал мой избавитель.
Самое кошмарное, что это был 18 летний гроза танцевальной площадки, по прозвищу Гриня – крутой парень, что держал в страхе всех деревенских.
Если кто появлялся в пригороде или заявлял о себе, как приблизительно равный с малейшим намеком, то имел проблемы, порой даже в виде сломанных ребер от его ближнего окружения
В своей компании он имел пару друзей, что прошли через «малолетку» и имели, совсем отличный от всех пацанов взгляд на жизнь.
Большего кошмара я представить не мог.
- Ты чего заменьжевалась красавица, не целованная что – ли? – сказал Гриня.
- Не хочешь,… так я тебя сам поцелую.
С этими словами он обхватил меня за шею и впился своими губами в мои, которые от неожиданности влились в его рот как кисель.
Громкий хохот и визг сопровождали этот поцелуй.
- Это мой конец, меня сейчас убьют.
Все это, казалось, длилось целую вечность.
В какой-то момент, почувствовав слабину в его объятьях после поцелуя, я с трудом смог вывернутся из его рук и бросился бежать по полю в направлении, которое еще и сам не представлял.
Дальше от этого кошмара, дальше от всех, от смерти, от позора, от еще чего-то непонятного, куда я попал.
Как я оказался на окраине соседнего хутора в лесу помню не совсем отчетливо.
Отдышавшись, я присел в изнеможении под кроной какого-то дерева.
Пульс в висках постепенно начал ослабевать.
Голос, совсем недалекий, как кувалда стукнул мне в голову
- Девочка… Эй…, мы заблудились немного.
- Где здесь дорога, которая идет на лесобазу?
- Какая девочка?,
- Кто здесь рядом?
Оглядевшись, я увидел только пару пожилых людей – мужчину и женщину, одетых в одежду грибников и с корзинами в руках.
- Это точно, какой-то сон.
Вокруг ни души, взгляды и слова адресованы явно ко мне.
Сознание лихорадочно искало ответа на образовавшиеся обстоятельства.
- Как-то нужно реагировать.
- Обращение и взор грибников…………..
- Я, что девочка? Они принимают меня за нее?...
Осознание положения в моем виде наконец включило принцип самосохранения.
Кое-как показав заблудившимся направление, с объяснением, что у меня все в порядке я, наконец, остался один.
- Нужно избавиться от этих тряпок.
Первая здравая мысль, после бега и прошедших событий пришла мне в голову.
Инстинктивно мои руки задрали подол платья и вырвали меня из плена чуждой мне тряпки. Ощущение наготы при нелепо торчащих чашечках лифчика на моей груди, охладили первоначальный порыв.
То, что, что я буду просто голый, снова повергло меня в ступор.
- Что делать? Не голым же идти!
- Меня принимают за девицу. Нужно дождаться темноты, в том виде, что есть, и добраться до деревни не привлекая внимания.
Огородами до дома добраться не проблема, а дальше……, - дальше будет видно. Главное, меня не узнают.
Нырнув снова в объятья тряпки в горошек, я направился в сторону деревни путем, где вероятность встреч с людьми была почти нулевая..
- Там остается затаится и переждать. Хотя, ждать придется долго!
Адреналин, окончательно закончившийся после общения с грибниками, вернул меня к естественным восприятиям искаженной действительности.
Обычными конечно их назвать нельзя даже в приблизительном плане. Мою грудь сдавливал атласный лифчик, врезавшись в мою кожу и создавая не совсем приятное чувство тесноты. Трусы, явно не мальчишечьи по удобству,
нагнетали чувство несоответствия и зажимали мое мужское достоинство, с каким-то остервенением. После нескольких манипуляций для устранения этой причины, неожиданно возбудилась моя плоть и легла в верхней части живота плотно прижатая чужеродным трикотажем.
- Что за наваждение?
- С какого Х.. все это появилось?
Смешанные чувства раздирали меня на части.
Страх, стыд и какая-то гадская заноза в виде неожиданного приятного ощущения возникли одновременно. Неудобства вдруг отошли на какой-то третий план, а порочное ощущение вцепилось в меня как капкан в лисицу – не добит кости, но и не отпускает.
Придание удобства расположения моего хозяйства в девичьих трусах притягивало мои руки с постыдной регулярностью, и вскоре волна неконтролируемых конвульсий захлестнула мой организм.
Домой я появился только ночью, переодевшись в бане в старые нестиранные после прошедшей недели трусы и майку, благо они лежали там в куче грязного белья, ожидая очередной стирки.
Выслушав от матери длинную, не совсем понятную теорию о совести и долге по поводу моего позднего возвращения, я наконец утонул в наполненных дурными предчувствиями сне.
Новая, неведомая прежде жизнь началась прямо с утра.
Объяснить что-то вразумительное матери о висящей на заборе моей одежде, включая трусы, я так до ее работы и не успел.
Уже вечером после работы она пыталась успокоить меня в переживаниях на счет случившегося, и конечно без успеха.
Тем же утром, стоило мне появиться в огороде, меня окликнули
- Сашка, иди сюда!
Три девицы из вчерашней компании вышли из-за кустов сирени, что росли у самой калитки. Улыбающиеся нахальные лица торжествовали.
«Че надо?» - ответил я.
- Одежду отдай.
- Поносил и хватит.
Заговорили они хором.
«Вот гады» - подумал я.
И тут я вспомнил, что трусы, которые мне надо возвращать, позорно испачканы моей спермой. От этих воспоминаний я покраснел.
- А не пошли бы вы на Х….
Понимая, что я как-то должен оправдаться, после небольшой паузы продолжил.
- Я выкинул все в речку, думаете, я весь день в ваших тряпках ходил?
- Ты, что дурак?
- А может тебе понравилось, и отдавать не хочешь?
Снова, хором затараторили они.
- Ты что голышом целый день ходил и домой таким пришел?
Аргументов у меня не было, и я просто повернулся и ушел в дом.
- Черт, надо постирать и отдать,
- Гадство, вот влип!
Как только девки ушли, я опрометью бросился в баню.
Достав с чердака бани одежду, заброшенную вчера, я лихорадочно стал отстирывать хозяйственным мылом мои следы, оставленные так неожиданно в свершившихся обстоятельствах.
Провозившись полчаса, я кое-как избавился от позорных пятен на девичьих трусах, которые до вчерашнего не только не держал в руках, но и считал бы постыдным разглядывать их так близко.
Потом, зайдя в дом и достав утюг для исправления ситуации, начал сушить этот интимный предмет женского мира, почти как собственный, не загружаясь подробностями.
Вчерашние воспоминания вдруг нахлынули на меня стояком моего мужского достоинства. Держа в руках все еще мокрые трусы, я вдруг ощутил желание вновь одеть их, а зачем и для чего, совсем не находил объяснений. Вчерашняя заноза, дала о себе знать неожиданным образом.
Крамольная мысль, как аргумент, вдруг зародилась в моей башке.
- Неужели я похож на девочку? Вчера меня принимали за нее. Надо проверить.
- Да, точно, именно проверить.
Скинув свою одежду, я трясущимися руками с трудом застегнул застежку на лифчике, которая снова врезалась в мою кожу металлом крючка.
Засунув в чашечки, отороченные кружевными полосками вчерашние гольфы, набитые речным песком, я вновь ощутил вес от обеих полосок бретелек, которые натянулись под тяжестью изумительных, внешне девичьих холмов.
Подойдя к трюмо, я увидел нелепо торчащий мужской предмет, диссонировавший с красотой торчащих грудей.
- Черт, Трусы еще мокрые.
Как под гипнозом я метнулся к маминому шкафу.
- Господи, сколько там всего красивого, нежного, изумительного……….
- Так,……. Нельзя, чтоб мама заметила, здесь все так аккуратно сложено.
В коридоре в старом сундуке лежит много старых вещей, которые мама уже давно не носит, да и носила ли когда-то? Как-то…. Все это вдруг вспомнилось, а ведь еще недавно, казалось, это не касалось меня.
Ворох женской одежды и другого тряпья, немного пахнущее нафталином, предстали передо мной, как сокровища из сундука с кладом, найденного где-то на необитаемом острове.
Вскоре, почти новые трусики, из шелка скрыли мое несоответствие образу, прижав к животу мужские черты промежности.
- Так, уже лучше, уже не видно явного несоответствия.
Потребность проверить по максимуму зашкаливала.
- Что там еще девочки носят?
- Чулочки…
Да, только нужно подобрать пару из этого вороха.
- Господи сколько их тут.
- Такие, кажется, сейчас и не носят. Чистый шелк, не тянутся, некоторые даже со швом в задней части.
- Ну, наконец-то.
Натянув тугую пару на мои, теперь уже визуально девичьи ножки, я метался по дому, придерживая их руками в поисках резинок, чтоб закрепить их, на ногах.
- Черт, где найти резинки? Нет нигде, а вроде где-то были в доме..
Снова роюсь в мамином шкафу.
- Ого.. Я этого еще не видел.
Почти новый, розовый атласный пояс для чулок, был приятной неожиданностью. Довольно широкий, с кружевной оторочкой и вышивкой на передней части в виде роскошных завитушек, прошитых крупной машинной строчкой он выглядел, как что-то неземное.
Куча крючков была застегнута почти мгновенно, и плотное изделие охватило мои бедра, еще более выровняв поверхность живота.
- Какое счастье девкам, носить эти прелести!
Чулки на моих ножках натянулись и стали гладкими и приятными, вытянув поддерживающие резинки пояса.
Божественную по красоте комбинацию из маминого шкафа я брать не стал по чистой осторожности. Снова в сундуке нашлась простенькая, чуть отороченная кружевами, похожая на шелк голубая вещица и плотно обняла мое тело.
- Господи я и правда, почти, как девочка.
В отражении зеркала на меня глядело прелестное существо в изумительном облачении. Платье в горошек с рукавами – фонариками и подолом в виде трапеции на уровне чуть выше колен скрыл интимную прелесть женского белья, а девочка с мальчишечьей прической улыбнулась из зеркала трюмо.
Туфли мамы были немного маловаты, а вот босоножки с3х сантиметровым каблучком приятно вытянули мои ножки немного вверх.
- Чудо! Прелесть! Фантастика!
Косынка, повязанная, не как вчера, а на другой манер, казалось немного испортила, вид, но в отражении больше нельзя было узнать Сашку с улицы Береговой. Неизвестная девица без имени и очень даже симпатичная крутилась перед зеркалом, строя невинные рожицы.
Пройдясь по дому как модель по подиуму, правда в то время таких понятий не было, я ощутил прелесть и завораживающее волшебство девичьей жизни, к которой я так неожиданно прикоснулся. Сначала нечаянное, а потом инстинктивное трение при ходьбе обтянутых капроном ножек вывело меня наверх блаженства, и судороги оргазма захлестнули мальчишечье тело.
- Вот гадство, я ж трусы испачкаю!.
Задрав подол платья и комбинации, я отчаянно пытался сдернуть пояс и трусы, но они плотно облегающие не хотели опускаться
Крючки, их не меньше 10 штук, расстегивались почему-то медленно, словно не желая расставаться с насиженным местом. Когда же пояс вместе с соскользнувшими с колен чулками рухнул на пол, а на трусах чуть ниже пупка проступило мокрое пятно семенной жидкости, я опять впал в состояние ступора.
- Ну вот!!,… Сам себе создаю проблемы. Теперь и эти стирать.
В зеркале трюмо отражалось нелепое создание с перепуганным видом, совсем не привлекательное, и даже немного уродливое.
Это я. Почему я так оделся? Какое-то наваждение.
Разложив все по местам и оттерев влажной тряпкой маленький след моей шалости на поясе я занялся стиркой. Шелк отстирался мгновенно, зато сушка двоих, почти принятых неосознанно мной для себя, как собственных трусов заняла почти час.. К концу этого часа я уже сомневался нужно ли отдавать столь волнительный для меня предмет этим гадинам.
- Я же утопил его, как я теперь его достану из реки?….
- Будут смеяться, что не хотел отдавать.
- Ну и ситуация.
- Ладно, будет видно. В любом случае, стиранные трусы отдавать нельзя – заподозрят что-нибудь, не поймут. Надо их немного поносить, но не пачкать своими неожиданностями.
Вновь синий трикотаж обтянул мои ягодицы. В зеркале снова нарисовался мальчишка в девичьих трусах с рельефной выпуклостью в неположенном месте.
- Интересно, а как это будет выглядеть, если это страшилище спрятать между ног?
Картина изменилась кардинально. Плотный трикотаж так сдавил и прижал мужские черты, что появилась небольшая боль в яичках, правда тут же и пропала. Теперь вид стал просто изумительный, настолько, что гладкая поверхность под ластовицей девичьих трусов затвердела и припухла небольшим бугорком. Снова бюстгальтер обозначил мою грудь, и комбинация из сундука ласкала мои колени. Снова чулки и пояс потребовались для завершения картины.
На этот раз я одел пояс под трусики, так, чтоб в любой момент можно было их снять и не портить этот шедевр разными субстанциями.
Подбирая среди маминых вещей из сундука какое-нибудь другое но подходящее для меня платье я перемерил все, что было в сундуке подходящего размера. Многие вещицы мне были явно не по возрасту, но некоторые вполне можно было носить и моим сверстницам, что вдруг неожиданно отпечаталось в моем сознании.
- Откуда это? Желание примерить даже бабушкины старые вещи, которые были явно не по размеру, пришло, как обыденность, обычное любопытство …..
Увлекшись этим занятием, я не заметил, как пролетел целый день, и гардероб, подходящий для меня был сформирован, правда не знаю для чего.
- Господи мама скоро будет дома.
Нехотя я складывал уже как бы свои вещицы в сундук. То, чем наградили меня девки, вернулось снова на баню, но теперь уже аккуратно сложенное в ящик из под какой-то старой посылки.
Разговор с мамой длился долго. Конечно, я не рассказал о новом мире, открывшемся для меня так неожиданно и об одежде, спрятанной на банном чердаке. Она сочувствовала, но сказать что-то и посоветовать в этой необычной ситуации не могла. Ситуация для деревенского парня и вправду сложилась сложная.
Колька не появлялся уже второй день.
- Гаденыш, предал меня, не помог отбиться от такого позора. Подозреваю, что он даже рад, что его соперник по играм и в жизни – друг вроде бы, попал в такую ситуацию.
Слухи по деревне разносятся мгновенно. На третий день улыбки взрослых и ехидные усмешки сверстников подтвердили мое унизительное положение.
Никто не звал меня играть ни в футбол, ни на рыбалку.
Образовался какой-то вакуум.
Все это усугублялось самобичеванием по поводу моего неудержимого облачения в женские тряпки и последующего чувства отвращения.
- Я наверно ненормальный.
Что меня толкнуло на эти действия……?
Наконец я осмелился и пошел к Кольке, чтоб хоть как-то быть в настоящей жизни. Колька вышел, улыбаясь, как-будто только что съел медовый пряник.
Вид и его взгляд с каким-то превосходством явно говорил, что это уже не прежний Колька, бывший моей тенью, а вроде, как хозяин в этой жизни
Делая вид, что ничего не произошло, я спросил
- Ты че пропал
Ответ меня явно не обрадовал.
- Дак, ты ж теперь вроде с девками дружишь.
Я опешил.
- Какими девками?
- Все говорят, что ты с ними в куклы играешь.
- Что за хрень? Кто говорит? Ты что?
- Да все. Вон и Верка трезвонит на всю деревню, что ты с девками теперь купаться ходишь, как своя…
- Слушай, то, что ты меня предал и не помог, я теперь тоже всем расскажу.
Правда эти слова в моем исполнении теперь прозвучала как-то не убедительно. И кому теперь интересно, что Колька мне не помог?
Молча переварив внутри себя этот визит, я направился к Верке Козловой, одной из тех, кто участвовала в моем унижении и требовала вернуть одежду.
На мой прямолинейный наезд Верка сразу ответила чисто с бабской агрессивностью, как будто я был один из ее рода представитель.
Разница в возрасте и ее личная неустроенность в плане мужиков наверно, (теперь я думаю, что это было так), нашла во мне врага, на котором можно было отыграться.
- Что, понравились девичья одежда? Решил оставить себе? Наверное, все эти дни носил ее. То-то тебя было не видно. А ну, покажи, что у тебя за трусики?
Такого наезда я явно не ожидал, и вспомнив недавнее блудливое поведение, покраснел.
- А…, вижу, чья кошка мясо съела.
- Короче, девочка, утухни и не разевай рот на старших, не в том ты сейчас положении, чтоб вякать на меня. Скажу Грине, какую красавицу он целовал, то-то он обрадуется новости…. Ну а тряпки можешь оставить себе –носи, коли нравится
Опешивший я стоял перед Веркой не в силах произнести ни слова.
Минутная пауза помогла включить мои мозги.
- Дак, я бросил ваши тряпки в реку.
- Ага, рассказывай, кому теперь докажешь.
- Сам наверное дрочишь на них.
Откуда у Верки такие познания в жизни и почему я должен дрочить на бабские тряпки? Конечно, она старше меня. А я, как телок на привязи, теперь в ее руках и не мог ничего ответить.
Мысль неожиданная пронзила мое сознание.
- Может бросить эту одежду в стоячую воду, на реке много таких мест, и показать им это место?
- Точно…
- Но тогда лучше говорить с Надькой Селивестровой – она не такая зараза.
Роящиеся мысли рисовали картину, почти логическую. Бабы приходят на реку, достают свои тряпки и я свободен…..
- Так, вся деревня знает, что я был одет, как баба – все – равно – клоун на всю жизнь.
Противоречивые мысли роились в голове.
- Может отдать им часть, в смысле бросить в воду, например лифчик. Надо поискать в мамином гардеробе замену.
Господи, зачем мне это?
Перебрав весь гардероб, приобретенный от девок, все плюсы и минусы, я так и не решил, что будет лучше.
Присоединится к ватаге парней, которые с луками и рогатками шли охотится на белок мне не удалось.
Обидные слова: – «Это не девичье занятие»- ударило по мне как дубина.
- Куда мне теперь?
Вот и мама ничего мне не посоветовала.
- Подожди, все уляжется.
- Как ждать, я ведь живу, и я здесь?
Жить в обществе и быть не принятым ни одной частью его……..
После визита к Верке, я опять, как будто назло всем, оделся в девичьи шмотки. Очередной оргазм пропустил в те же синие трусы, только теперь в задней части, почти там, где у девочек обычно бывает мокро.
Снова, чтоб не оставлять следов, простирав трусы уже, как свои, я намерился выбросить их в реку, но спустя час или полтора опять все сложил одежду в посылочном ящике на бане. Мокрый девичий атрибут вывесил на веревке, предварительно натянув ее вдоль конька. Что я за чудо? Что со мной?
События следующей недели продолжили ломку моих позиций и представлений о жизни, как солому.
Верка появилась в моем доме без предупреждения, я имею в виду, без стука.
Мое тупое занятие, мытье посуды, заказанное моей мамой с утра, как раз пришлось на этот момент.
- А…… девочки при делах… прозвучала ядовитая Веркина реплика
- Ты че дура, вваливаешься без стука?
- И кто тебя звал?
-«УУУ.. какие мы церемонные» - ответила Верка.
- Какие там стучания между нами девочками, или мы чего-то не видели?
Верка похоже опять входила в состояние «вожжа под хвост».
- Да тебе бы радоваться, что с тобой хоть кто-то говорит, а ты, неблагодарная дрянь губы надула - выстрелила она, обозвав меня в женском роде.
- Да теперь с тобой никто рядом в поле ср,, азу не сядет.
- К тебе приходят, как к человеку, а ты тут….
Внезапно она осеклась, сделала паузу и продолжила, уже спокойно.
- В общем, я к тебе по делу.
Заинтригованный я смотрел на нее с открытым ртом.
- Ворона залетит, закрой варежку.
- Дело не совсем простое, но если постараться, получится потрясная хохма.
Как бы подведя итог своего монолога, Верка и продолжила.
- Мы тут с девчатами подумали, оценили со всех сторон, а ведь ты внешне в платье точно на девку похож, мы думаем и наши деревенские тебя бы не узнали.
- Не зря Гриня – известный бабник тебя целовал, да еще с таким удовольствием.
Густо покраснев до кончиков волос, я стоял ошарашенный такой оценкой над миской с водой, в которую вдруг выпала из рук вымытая тарелка.
«Вы там все с ума посходили, больше думать вам не о чем, как обо мне» - пробурчал я, вытаскивая оброненную тарелку.
- Да ладно, не обижайся, ну пошутковали мы тогда, но сам виноват – нечего было нашу одежду хватать. Другим впредь наука будет.
- Что было, то было. – как бы подвела она итог по прошедшим событиям
- Нам тут одна мысль пришла, Гриньку – козла наказать, на крючок поймать и высмеять его сраного Донжуана.
Ничего не понимая, я все также стоял над миской с водой, но какая-то тревога вдруг охватила меня.
- Вы точно рехнулись. Я – то здесь причем.
«Ты как раз и будешь нашим крючком, как новая девчонка среди нашенских» - просто сказала Верка.
Да…такого развития событий я не предполагал да и кто мог такое измыслить? Все выглядело полнейшим бредом. Собственно и мое поведение в последнюю неделю тоже не вписывались в какие-то рамки, так, что все наверно логично - коллективное умопомрачение.
- Мы тут с нашенскими парнями посовещались, даже кой-какой план наметили – все за эту идею горой.
«Похоже вся деревня съехала с катушек, и всем насрать на мою растоптанную репутацию – думал я.
- Никто даже не задумывается, как это парню облачиться в девичью одежду и щеголять у всех на виду, поправ все номы жизни и человеческое достоинство.
- Сами же сделали меня изгоем. Даже Колька и тот не хочет возвращать мои удочки – говорит, что мне они не нужны, что будто я теперь на рыбалку не хожу.
Обида захлестнула меня, и поток мыслей отключил меня от Веркиной трескотни.
- Ээ.. й, слышишь меня!
Услышал я наконец Веркин голос.
- Приходи сегодня в 5 к Надькиному дому, обсудим детали.
Можно подумать, что я уже согласился с этим сумасшедшим предложением, если принять в серьез ее последнюю безапелляционную фразу.
- Слушай, а не пошли бы вы все……. И вообще вали ка ты отсюда.
Выслушав мои слова, Верка выпучила глаза, как будто сказанное мной было чем-то из ряда вон на деревенском жаргоне.
- Ну ладно, ты подумай, а я побежала.
При этом нежданная гостья так же неожиданно вскочила со стула, что был бесцеремонно занят ею при появлении, и исчезла в дверном проеме. Наверно что-то она прочитала в моих глазах, правда я и сам не знал что, к тому-же кроме моральной усталости я ничего не испытывал.
На следующий день на моем пути в магазин меня окликнули.
- Сашка, Сашка, постой.
Из проулка, что я только что миновал, появились две девицы – 18летние близняшки Олька и Светка Звездины. Девицы были похожи, как две капли воды, правда одеты в разные платьица какого-то воздушного покроя, наверное, для идентификации каждой из них
- Сашуль, разговор есть.
Пропела одна из них, наверное Олька, а может… черт их разберет.
При этом ускоренным шагом они приближались ко мне, сияя улыбками от которых хотелось всецело отдаться им навсегда.
Молча я дождался, пока они подошли ко мне, и вопросительно глянул им по очереди в глаза, сначала Ольке, потом Светке, ожидая пояснений о причине такого приятного внимания. Как-то раньше не часто они баловали меня этим, разве, что им что-то было нужно.
- Саш, ты уж извини наших девок за их глупую выходку, ну не подумали они….
Паузу, немного затянувшуюся из-за моего молчания, прервала Светка.
- Ты в магазин?
На мой утвердительный кивок она тут же констатировала
- Мы тоже за хлебом.
За 15 минут ходьбы все прояснилось. Теперь уже близняшки уговаривали меня быть мечем возмездия за поруганные девичьи сердца.
Ты вроде нашего шпиона в тылу врага, почти герой из кино.
- Ну ты же видел фильм «Мистер Питкин в больнице», как он переодевшись медсестрой шастал по госпиталю вне подозрений персонала, переключились они на новый аргумент.
- И никто его не разоблачил.
- Да, фильм конечно великолепный.
- И мистер Питкин, мне вспомнилась эта веселая комедия, был одет как женщина, как и я еще полчаса назад в полном блеске в девичьей одежде, но только вдали от чужих глаз.
- А если бы…..
- В зеркале я точно похож на девушку, да и сестры подтверждают….
- Тфу, черт, наваждение какое, что даже перестал слышать близняшек.
Мое поруганное я все равно останется, если что-то не изменить..
- Это как бал-маскарад ничего зазорного в этом нет, многие на балу одеваются в прикольные костюмы для хохмы.
Теперь, развивая эту идею, видно чувствуя мою слабину, близняшки стали преподносить мое неожиданное позорище, как естественный и нормальный для парня экстравагантный вывих, крутой во всех отношениях.
На обратном пути на прощание они пообещали обязательную поддержку парней деревни, которые придут и попросят меня сыграть эту, уже, кажется желанную для меня роль.
Поток событий был увенчан неожиданным появлением в моем доме деревенского авторитета среди пацанов – 18летнего Мишки Козлова, которого все звали Козлом за глаза и, конечно не связывались с ним в каких-то жизненных вопросах. Козел знал о своем прозвище и всецело поддерживал свою репутацию, ничуть не смущаясь своей клички. Его заверения и панибратское отношение стало для меня чем-то вроде пропуска в мир таких же пацанов, что и он. Вот только мне нужно сделать самую малость –побыть бабой какое-то время…
Были и другие посещения, результатом которых явилось мое появление доме Надьки Селивестровой.
Ноги мои дрожали. Тем не мене, как и было оговорено, в 16-00 я появился на пороге ее дома. Компания 18-19летних девиц в количестве 5 деревенских оторв ждала меня за распитием чая с вареньем и пирогами.
Тут же налитая мне чашка присоединила меня к ним и как-то незаметно влила в эту необычную компанию.
План деревенских девок был прост и рассчитан до мелочей.
Гриня, ловелас и мечта всех девок танцплощадки должен быть наказан.
Он клюнет на приезжую девицу из Ленинграда, изображающую принцессу по отношении к деревенским и захочет ее соблазнить. Нужно сначала вить из него веревки, ущемляя его эго, а потом фотками с его мужской слабостью унизить его, рассказав правду всему свету. Девочка из Ленинграда уедет и мужских претензий в виде побоев предъявлять не к кому. Даже просто отказ от его внимания будет для него уязвлением.
Все девки мечтают быть его пассией, но как-то получается у всех ненадолго и с моральным ущербом.
Вариант игнорирования Грини меня как-то убедил и я, конечно косвенно, впрямую не противореча компании, почти согласился.
- Ты будешь приманкой, на которую он клюнет, мы об этом позаботимся.
Верка, как всегда начала свой наезд убедительности оценкой всех мужиков, как дебилов, которые теряют рассудок при виде новой «юбки», правда, в этот раз в ее уверенность я поверил.
Если они уверены в победе, то и мене не стоит так переживать, а появившиеся у меня тайные интересы таким образом вообще становятся в разряд легализованных.
При такой поддержке я готов побыть приманкой.
Через час-полтора я уже сидел на стуле, как манекен, над которым измывались девицы, делая из меня красавицу. Как оказалось, изменить пришлось много.
Брови, которые я раньше просто не замечал, превратились в тонкие ниточки, чуть заметные, пока их не обозначили каким-то карандашом. За пинцетом, который потребовался для этого, Юлька Сизова бегала почти полчаса, при этом притащила ворох всяких женских вещичек из своего арсенала, которые меня просто ввели в состояние гипноза в предвкушении пользования ими. Мои для проформы вялые возражения на любое действие обрывались, простой фразой – заткнись, к сентябрю все будет, как прежде.
Сентябрь, школа – прежняя жизнь, о которой я в данный момент не думал, теперь стал конечной точкой всей этой аферы. Кукла, я вдруг ощутил себя ей, с которой играют, как хотят и что-то поменять у меня может любой без моего желания, сидела на стуле в предвкушении. Что изменилось? Был парень, и вот его нет, в глазах деревенского окружения собравшегося в этом доме. Я просто перестал существовать, как представитель мужского рода.
Не смотря на мои не совсем убедительные возражения, чьи-то тяжелые с розовыми камнями серьги оттянули мои уши.
- Зарастут за неделю. Только не надо их снимать пару дней, чтоб не было воспаления - звучал чей-то голос.
Не совсем веря, я с каким-то возбуждением наблюдал прокалывание дырок в моих ушах и с противной радостью наслаждался видом, подаренным мне так неожиданно.
Возбуждение от созерцания и тактильные ощущения клеток моего тела закончилось позорным извержением в собственные трусы, слава богу, что этот эпизод остался тайной для всех кто крутился вокруг меня. Состояние эйфории сменилось чувством гадливости от моего полного идиотизма. Вляпался!
Мысль бросить все и бежать пронзила меня. Но как?
- Черт, что делать? Отказаться прямо сейчас я не могу, ведь я же подписался на эту аферу, брови отсутствуют, уши проколоты – сам виноват!!!
Да и Верка грозилась Грине его косяк рассказать.
- Придется побыть девкой в их руках какое-то время. Может они передумают. Да и недавнее желание играть эту роль быстрее всего вернется. Главное не быть разоблаченным в собственных желаниях, которые еще недавно усадили меня на этот стул.
- Кто я в настоящий момент?
Не замечая моего состояния, чьи-то ножницы кромсали мою шевелюру.
А-ля битлз превращался в прическу почти как у Мирей Матье с предварительными вариациями, то фальшкокона, то невероятных начесов по последней моде. Участие в этом процессе я визуально не принимал, а закрыв глаза на весь процесс, доверился обстоятельствам в виде этой группы девиц.
. То, что получилось, с помощью найденного где-то в деревне натурального парика и часовых манипуляций привело мня в состояние изумления.
Прическа однозначно девичья, достающая до лопаток изменила мою внешность на столько, что мое мужское достоинство снова дало о себе знать при виде этой волшебной красоты. Правда, этой красотой был я.
Маразм, то что, меня возбудило – это я.
Да…..
Необычность моего состояния в этот день прервалась возвратом домой в новом для меня виде, совсем непохожем на парня, но почему-то одетом так нелепо в штаны и рубаху, совсем не соответствующим внешности нового образа.
Компания парней, ожидающих моего появления, стояла открыв рот от изумления. Козел даже проводил меня до дома, заверив меня в правильности моего решения, только что-то в его поведении настораживало, было впечатление, что он воспринимает меня, как человека из другого лагеря то ли женского, то ли какого-то третьего, вновь изобретенного и с которым нужно как-то общаться.
Следующий шаг, теперь уже предсказуемый и намечен на 10-00 следующего дня
Объяснения и консультации с мамой длились уже больше часа.
- Вы все похоже сошли с ума.
С сомнением в голосе она говорила:
- Если ты хочешь сойти за девочку, играть ее роль – тебе нужно учиться ей быть, серьезно и во многом.
- Просто одев одежду, ты будешь еще больше посмешищем.
- Иначе быть не может – вяло отговаривала меня она.
Как последний аргумент в пользу отказаться от этой нелепой затеи она перед тем, как лечь спать протянула мне одну из своих ночнушек, надеясь наверно, что я одумаюсь.
- Уж если решил играть роль – соответствуй ей до мелочей.
Взглянув в зеркало после примерки и оценив, отражение я вопросительно глянул на маму.
- Да.. не думала я, что ты решишься……
- Думаю лето для тебя будет трудным.
- Я хочу тебе помочь, но вряд ли ты все это постигнешь. Быть в мелочах, даже таких, как сесть и встать и чтоб чувствовать, как девочки этот мир – мне кажется для парня невозможно. Для этого нужно родиться ей.
Утром, сняв ночную рубашку, я не без некоторого сожаления облачился в привычную одежду.
Возвращение в девичий круг было, как бомба. Ворох женского белья, приготовленный для меня, кучками лежал на диване. Никого не смущало мое стеснение и вялые возражения носить его сейчас.
- Все должно быть безупречно, вдруг ветер задерет твой подол, а там…фу..
- Но я же не сегодня на танцы иду, одену, когда будет нужно, пытался я выдвинуть весомый аргумент.
- Тебе нужно привыкнуть быть девочкой, нам же – оценить качество подделки со всех ее сторон тоже необходимо.
Да, и хватит кочевряжиться, поживешь пока девочкой, думаешь прическу сооружать на один вечер, а потом ее переделывать это просто?
Парик с продетыми сквозь сетку его основания моими волосами, как бы сросся с моей головой, и вчерашняя просьба ничего не ломать теперь стала понятна.
- Мне придется быть девицей до завершения этой аферы на постоянной основе, а это неделя или две.
Заставив всех отвернуться, я натянул плотные трикотажные трусики в виде укороченных желтых шортиков из хлопка, что были предложены мне и лежали передо мной минут пять, завораживая рисунком в виде грибочков и белочек.
Роль парня в этом процессе исчерпала все слова и доводы, рубиконов больше нет. Молча я констатировал происходящие изменения в моей внешности с покорностью куклы. Утянутый в плотные трусы, и зажатый поперек груди бюстгальтером который уже немного доставал своим неудобством, я вновь и вновь поднимал руки для примерки очередного платья или блузки. Шедевры верхней девичьей одежды привезенной в нашу деревню из больших городов, будучи эксклюзивом для особых дней их хозяек сегодня были перемеряны мной неоднократно.
Молодость и черты моего теперь внешне девичьего лица, менялась макияжем то под платье, то под юбку.
Пробивающийся бесцветный пушек усов уже после первой подводки глаз мешал оценке безжалостных судей и так же был безжалостно удален ими пинцетом со словами, что бритва здесь неуместна. Слезы, подтеки туши, вновь макияж для новых примерок уже изрядно надоели и не вызывали каких-либо эмоций. Я тупо поворачивался, садился, вставал, не думая ни о том, что было, ни о том, что будет.
В 5 часов измотанный, как под наркозом я вышел на крыльцо Надькиного дома с девичьей сумкой в руках, в которой лежала вся моя одежда, в которую я облачался утром. Молчание и изумление в глазах поджидающей группы парней нашей деревни немного отрезвило меня. Явный шок от увиденного сменился улыбками и не слабыми в литературном выражении фразами. Козел, первый, кто подошел ко мне выдал несусветное.
- Слушай, я был бы готов жениться на такой красавице не глядя, если б не знал, что ты парень.
Комплимент, конечно первоклассный.
Кто-то из его шестерок, а их была вся деревня в моем понимании, неправильно поняв его слова, подхватил подол моего простенького, обычного для деревни платьица и задрал его со словами:
- А трусики у тебя тоже красивые?
Реакция Мишки была мгновенной. Удар ладонью по уху свалил шестерку на землю, а пинок под зад дал другим зевакам, кто был допущен до этих смотрин четкое обозначение моего положения. Молва молвой, но группа заговорщиков обещала напрочь отвернуть голову тому, кто попробует несерьезно отнестись к плану возмездия.
Появление Кольки с утра у дверей моего дома я воспринял уже, как поведение слизняка на обстоятельства жизни. Кто-то наверно рассказал о реакции Козла в отношении меня и теперь он хочет быть в лагере моих друзей.
- Слышь, верни удочки и не лезь ко мне, я теперь с девочками в куклы играю, а таких, как ты нам не надо – с намеком на прошлое сказал я.
Старая обида теперь при поддержке деревенской «знати» развязала мой язык, да и былые общие интересы ушли куда-то на задний план.
Колька ушел, удочки и велосипед вернулись на прежнее место, а я занял место на стуле в Надькином доме в том же окружении, что и вчера.
Вчера все сошлись на мнении что бедер у меня нет и никакое платье или юбка не исправят этого. Жопу, как и талию нужно делать однозначно.
Я может быть и имел какое-то свое мнение в смысле возражений, но меня никто не слушал, как – будто меня вообще не было.
- Ноги и руки нужно приводить в порядок – растительность явно лишняя.
Обувь, подобранная на повседневку, имела огромные каблуки
- Пусть привыкает ходить на платформе, иначе ни как – было заключение консилиума.
Движения и обороты речи – Кто, что знает из Ленинградского лексикона ? – Кто был там?
Примерно так озвучивался рабочий процесс моего перевоплощения.
Она – это я, меня окрестили Лаймой на прибалтийский манер и теперь тормошили и поправляли на каждом слове и движении.
- Как у них все глупо и по дурацки, все зажато и утянуто, на резинках и подтяжках – удобства никакого.
- Как они живут этой жизнью?
- Черт, вляпался, думал я периодически.
- Правда, признаться – выглядит все красиво и даже в чем-то нравится.
Все мое мужское из волос на теле, что было до этого момента в жизни с помощью воска и каких-то тряпок отдиралось неоднократно. Больно…….
Что еще я должен вытерпеть?……
Чуждое, мне вбивалось в голову, чуть ли не молотком, и быть послушным этим указаниям теперь я обязан согласно уговора……
Старые ватники с огромной резинкой по краям, давящей на все мои внутренности и мышцы ног, создали видимость фигуры созревшей девицы. Ручная швейная машинка строчила весь день.
Деревенский специалист по пошиву одежды штопала на Зингере шедевры местного масштаба.
То, что ее подпрягли для меня, означало масштабность этой акции.
Бедра, жопу и как выяснилось устройство, чтоб ходить в туалет по малому сделали за один день. Тут так получилось случайно, что я попросился в уборную и выяснилось, что кое-что нужно учесть. Теперь, без разоблачения моего статуса со стороны женской половины в туалете я мог свободно в ватниках, писать сидя, направляя струю, как надо из положения раком..
- Маразм, я об этом никогда не думал, но теперь я живу, как одна из них.
Стою на танцплощадке в кругу таких же девиц. Первоначальный мандраж прошел.
Меня приглашают на танец, я желанна, как ни смешно для меня – кайф..
Вот и Гриня пригласил меня на очередной танец и я в его сильных руках делаю какие-то движения выученные ранее, кручу жопой, как настоящая танцовщица.
Танцевать с Гриней довелось не сразу. Когда он меня заметил, я уже освоился на площадке со своей ролью девицы, правда Ленинградского во мне кажется на мой взгляд ничего видно так и не было, разве, что умопомрачительное платье на которое обращали внимание все особи женского пола. Хихикать вместе с окружавшими меня девицами и даже вставлять некоторые свои слова в непрерывный девичий треп я стал почти сразу, благо двухнедельная тренировка под руководством опытных подруг и мамы научила основным девчачьим поведенческим признакам.
Когда Гриня остановившись напротив нас, стал бесцеремонно разглядывать меня, я просто отвернулся, демонстрируя полное равнодушие и нежелание видеть его внимание.
Несколько поселковых и деревенских парней уже приглашали меня ранее на танец, и все было в порядке.
Роль девицы мне нравилась, а внимание со стороны окружающих, которого я сначала боялся, стало приносить удовольствие. Прежде я был как-то незаметен в этом мире, а теперь.. Глупо конечно, все это не настоящее, но все равно приятно и почему я не родился девочкой?
Уже в середине танцев один из парней поселка предложил проводить меня, предварительно спросив, нет ли у меня ухажера. Вежливо отказавшись, я почему-то подумал, что будь я девочкой, я бы, наверное, согласился. Это здорово, когда тебя провожают, что кому-то не безразличен!
Гринина болтовня и похабные анекдоты во время танца веселили меня, и выполнять роль приманки мне, как-то совсем расхотелось. Мой робкий намек подругам на этот счет вызвал бурю негодования.
Пока Гриня ничем себя не проявил, и был абсолютно ровен и пренебрежителен.
Предложение его проводить меня до дома я, как и было по плану, сразу не принял, изображая кокетку, которой, вроде, как безразлично внимание парней.
Девичья радость моих подружек при этой новости лила через край.
- Попался гаденыш!
- Все, будем действовать по плану.
Следующий танец и мое согласие уже дано в виде неопределенного пожатия плечиками. Отступать некуда.
Приготовленные фотоаппараты с пленкой для съемок в легких сумерках северной ночи уже зафиксировали наш танец, остался поцелуй и факт проводов до деревни, а это почти 3 километра пытки на каблуках по пыльной гравийной дороге.
- Далее по плану – не давать себя обнимать и целовать в первый вечер, как бы своим целомудрием поддразнивая и провоцируя парня на дальнейшую охоту.
- То, что Гриня возьмет силой и будет целовать на прощание, уже многие знали из опыта, и этот момент предполагалось заснять на фотик. Для этого момента истины две девицы из нашей компании ушли в деревню на места засады минут за пять до конца танцев.
После этого заманивания и проводов, предполагалось переключится на нового подставного ухажера, а Гриню игнорировать на следующих танцах, как несостоявшегося любовника, который не понравился и девичий отбор не прошел.
То, что самолюбие самца будет задето, все знали точно.
Гриня, ожидавший меня у танцплощадки, вызвал улыбку у всей девичей компании, и они как-будто бы вдруг им всем приспичило дружно направились в сторону дощатого туалета, что был метрах в 70 от входа.
То, что они будут следовать за нами с поддержкой наших парней, держа нас в своей видимости, я знал из плана.
Неожиданно, на скорости огромной для поселковых дорог в переулок ворвался мотоцикл ИЖ-планета с коляской и в клубах пыли резко затормозил.
Диалог между Гриней и водителем я не слышал.
- Садись, нас довезут до деревни –сказал он.
Протянутая Гринина рука, не смотря на мою нерешительность, усадила меня в коляску.
План…. Все сломалось… Моя поддержка….
Мотоцикл нес нас в сторону деревни
– Уже хорошо, может обойдется….
Не обошлось.
Мотоцикл свернул с главной и помчался по луговой дороге в сторону озера, которое было недалеко от деревни и удлиняло наш путь почти на треть.
- Куда мы едем?
Мне, как настоящей девице стало страшно. Конечно не за свою честь, а раскрытие моего несоответствия и последующих предсказуемых неприятностей.
Миновав уклон, мотоцикл проехал метров 500 вдоль озера и остановился.
- Приехали, сказал наш водитель Мишка.
Он был один из друзей Грини, что прошел недавно малолетку и ждал осенью повестку в какой-нибудь стройбат.
- Куда вы меня привезли, мне домой надо – спросил я, испуганно, глядя на водителя.
- Сама напросилась, нечего было строить глазки моему другану - сказал Миха.
- Кенту голову морочишь, а он бедолага голову потерял из-за тебя, а знаешь, что за него я любого на перо поставлю!
Ужас охватил меня, парализовав мышцы конечностей и речь.
Даже легкий шлепок по щеке не вывел меня из транса.
- Хорош девку пугать – миролюбиво сказал Гриня, а то она щас в обморок упадет.
–Я девок люблю и не бью их, потому-то они меня любят и радуют своим вниманием.
- Сейчас отсосешь у меня, а я тебя довезу до дома и все дела – прозвучало где-то в пространстве.
Шок от услышанного вытянул мое лицо в гримасе удивления.
- Как это? – пролепетал я.
Конечно, я слышал, что девки отсасывают у парней, но, как и при каких обстоятельствах подробностей не знал. Да и не очень верилось в эти рассказы. А вот так, на первом свидании сразу.. Да и не девка я….
- Тебе что, подруги не рассказывали, как они мне это делали?
- Ну, скромницы, не ожидал такого от них – захохотал Гриня.
- Ладно, вылезай, а то у меня уже стояк вовсю от такой красавицы, мочи нет.
Взяв за руку, он вытащил меня из коляски и стал расстегивать ремень своих брюк.
Такого в нашем деревенском плане не предусматривалось.
Что делать, бежать? На платформе с каблуками далеко не убежишь.
- Он же ничего не знает!? Что я парень и мне нельзя!
Он со всеми девками так? Но я же…. Господи, как быть?
Признаться нельзя – убьет!
Дрожь и бессилие в ногах при виде разворачивающегося действия обернулись слезами и подтеками туши на щеках.
- Огромный в диаметре Гринин батон, как медальон гипнотизера парализовал меня.
- Я не могу…. Неет!!
- Не можешь научим, назидательно сказал Мишка, наклоняя мою голову.
Легкий толчок в спину уронил меня на колени. Инстинктивно вытянув руки вперед я уперся в Гринины бедра, в то время, как его прибор коснулся моей щеки.
Запах не свежего тела ударил по мозгам, выведя меня из очередного транса.
- Рот открой и бери.
Я же парень, мне нельзя… Такой позор!! – мелькало в голове
- Выхода нет, придется принять девичью судьбу.
Огромный жесткий кусок мяса заполнил мой рот.
- Работай, ну……
Не зная, что делать дальше, я попытался высосать из него содержимое, по примеру извлечения мозга из костей после варки холодца, но из Грининой штуковины ничего не высасывалось..
Через минуту упорных трудов я освободил свой рот не понимая смысла этого действа, благо мою голову никто не держал.
- Все? –спросил я.
Дружный хохот ударил, меня по ушам.
- Ты че, я ж не кончил. Не знаешь как сосать?
- Нет…
- Язычком облизывай губками вверх-вниз, да возьми его в руку, не бойся!
- Будешь потом подругам хвастаться, как мной управляла..
- Как же, хрен кому расскажу об этом позорище, думал я. Гады не рассказали, что такое возможно, что он с девками так. Мне тут лапши на уши навешивали – управлять мужиком просто, главное влюбить в себя, - --- Самолюбие… Вот и управляю теперь.
Взяв его за корень рукой, провел языком, как было сказано по всей длине Грниного прибора.
- Еще, Еще, командовал хозяин
- Теперь губками, молодец.., а говорила не умеешь. Еще……
Гринины судороги закончились. Наконец мой рот свободен и можно выплюнуть эту гадкую, липкую ху-ню.
Черт, не совсем проста эта девичья жизнь. А если бы он полез в трусы….
Жуть. Все, больше мне такого не надо.
Гриня, как ни в чем не бывало, застегнул ширинку и ремень и отошел к
Мишке к берегу озера, где тот ждал окончания этого позорища.. Потом крикнул от воды
- Иди умойся, у тебя тушь размазалась. Не дело деревенских пугать таким видом.
Достав из сумочки зеркальце, я ужаснулся отражению. Подтеки туши, размазанная помада,- жуть страшная, даже в сумерках.
У всех девок так, или только у меня, после этой процедуры такой вид? – пришло в голову.
Умывшись, и с помощью ваты доведя внешний вид до относительной нормы, подкрасил губы – надо ж выглядеть в соответствии с заданными параметрами. Ну вот, вроде в порядке, может не заметят…
Мотоцикл домчал нас до Надькиного дома за 10 минут.
По сочиненной легенде я живу у нее, и меня там ждут с фотиками в засаде.
Высадив меня, Гриня со словами – спешу, завтра, жду на танцах, умчался со своим приятелем, даже не сделав попытку обнять и поцеловать.
Полный провал…
Вопросы, целая куча, как и положено в девичьем обществе.
Все спрашивают одновременно и каждая о своем.
Наконец разобрались.
Голова работала, как компьютер и логичные ответы я выдал, как-будто готовился к ним.
Ага отсосала, умылась… Хрен вам, что узнаете.
- Что с глазами?
- Мошка в глаз попала, коляска же без стека, пришлось ехать к воде умываться.
Дурацкая тушь, нафиг она вообще нужна, какой дурак это придумал? – озвучил я ….
- Дальше пошли вразумления, что девушке все это необходимо и т.п. и т.д.,
как будто я девушка….
- Долго были?, - мотоцикл не заводился.
- Приставал? – тут я покраснев, (не смог иначе) сказал с небольшой паузой
- НЕЕЕТ…
Вычислили меня сразу, пришлось приврать немного……...
- Да пытался обнимать, но я не дался, отталкивал его…….
.
- Теперь больше не подойдет, вы же видели, как он уехал.
- Все, операция Ы закончена,- сказал я, как бы подводя итог окончания наших безумных дел, вспомнив популярный фильм с невероятными приключениями.
- Как же, он тебя завтра ждет, мы же слышали!- чуть не хором воскликнули заговорщики.
- Нужно продолжать!!!!
Куклу никто не спрашивал.
План оставался прежним, продолжать ловить Гриню на приманку, которую он кажется заглотил, все приняли с новым энтузиазмом..
- Как же…, это я заглотил и не приманку вовсе, но об этом я рассказать не мог.
Прокравшись в свою кровать, облаченный в ночнушку, я быстро уснул, вымотанный до предела стрессами прошедшей ночи.
Проснувшись где-то в 11 от лучей почти полуденного солнца, что проникали через деревья, росшие напротив моего окна, я не вскочил, как обычно, а почти час лежал, размышляя обо всем, что так нелепо меня захомутало.
Что делать? Куда это меня приведет? Зачем они отсасывают у парней, ведь никакого удовольствия от этого?
То, что вчера казалось ужасом и невозможным, теперь стало фактом, который лучше не переживать, а просто отбросить.
- Ну обознался Гриня, ну испугался я, допустил слабость, но обошлось же, если не считать этого гребаного минета.
Девки тоже берут в рот и не болтают на каждом углу.
- Ладно, не смертельно.
- Теперь только отвязаться как-то от всех. Правда роль и жизнь девичья кроме последнего эпизода, мне кажется, приносит удовольствие.
Дурдом конечно, да ладно… Подуркую еще один день, отошью Гриню, а там…