happy I am in love with my best friend

Эта близость – ее тяжело описать словами. Она вся во взгляде, с которым он смотрит на меня, когда я просыпаюсь, она в той теплоте, которой светится его лицо, когда я приношу ему кофе, или делаю еще что-нибудь из ритуала ухаживания самки за самцом, когда он уже покорен. Что-нибудь из обслуживания его быта)))))

Знал бы он, как мне это приятно делать, ведь даже не приходится задумываться об его ответных шагах. Они здесь. Он уже делает что-то для меня, потому что живет, потому что обогащает свою жизнь, которая может стать нашей общей жизнью.

Сразу было понятно, что нас очень тянет друг к другу. Но меня никогда нельзя было назвать раскрепощенной девушкой. И даже с ним, несмотря на всю близость, которую я ощущала, я не была готова сделать следующий шаг. С другой стороны мне было противно , что в наших с ним отношениях что-то будет напоминать пресловутые девичьи манипулятивные ходы. Я придерживаюсь мысли, что если человека привязывает к тебе только секс, дай ему его, и пусть быстрее проявит свое истинное отношение.

Да, никаких манипуляций. По этому, когда мы в очередной раз хохотали, щекотались, и одним глазом смотрели фильм, я решила не идти на поводу у принципов. Как же шикарно, когда не приходится выбирать моментов для того, чтобы высказаться. Этот момент наступает сам собой. На долю секунды мы встречаемся глазами, и он уже несет меня на руках в спальню. А я в это время говорю ему: «Малыш, я не могу, чтобы секс был так сразу».

- Я понимаю, - отвечает он. – Все будет только тогда, когда ты сможешь составить мне компанию на всех уровнях.

У меня сердце останавливается от этих его слов. Черт возьми.

- Но ты знаешь, - продолжаю я, - можно не все, но кое-что. На кое-что я определенно готова. – При этом хитро улыбаюсь.

Он положил меня на невысокий диван и встал рядом на колени. Смотрит сверху.

- Кое-что можно говоришь? И что же это?

- Ну можно любую прелюдию.

- Любую?

- Ну, пока оставаясь в белье.

- Нет, слушай, пощади, - улыбка. - Давай хотя бы только в трусиках.

- Ну ладно, давай так.

- А трусики можно сдви-и-инуть, - напевает он. Я хохочу. Что я могу ответить? Сказать, что я не хочу, было бы громадной ложью. Просто некоторые вещи из «приличного воспитания» ввинтились в сознание и не позволяют в полной мере наслаждаться близостью, если до нее не проделан извилистый путь.

- Еще можно массаж, или поспать вместе. Знаешь, дневной сон, как в лагере? Ты никогда не мечтал в этих одиноких долбаных лагерях, чтобы днем на тихом часу обнимать какую-нибудь Машу из 3 отряда, а не валятся одному?

- Нет, я не смотрел на всяких малявок. Все девчонки малявки. Если бы мне тогда сказали, что я вот так вот буду стоять на коленях рядом с такой малявкой, ростом метр шестьдесят два, я бы сломал ему нос.

- М-м, малявка мне нравится.

- Ладно, давай исполним твою подростковую мечту, - говорит он, и стягивает свитер, сев на край дивана.

Я не могу остаться лежать на месте. Сразу же начинаю жалеть, что не сама стянула с него одежду. Обнимаю его сзади, обхватив коленями ягодицы, обтянутые вельветом, а руками – вдохновляющее голые плечи. Боже, какой он теплый.

- Еще одна такая выходка и не будет не то что сна, а случится грубое нарушение твоих человеческих прав. Я контролирую себя, только повторяя в уме, что ты не готова, но я способен сдерживаться, когда ты демонстрируешь обратное.

Он говорит это, уже подмяв меня под себя. Как же приятно понимать, что мужчина еле сдерживается, но дает тебе возможность продвигаться в своем темпе. И шутит при этом. Господи, спасибо тебе за это ощущение безопасности и полноты жизни!!!

Ладно, ладно, мы раздеваемся каждый в своем углу. И залазим под одеяло. Поза ложек. Он берет мои волосы и кладет себе на лицо. И я чувствую это. И хочу чувствовать бесконечно долго. Это самое важно в мире чувство – знать, что твой мужчина возбужден просто твоим присутствием. И не отказ, не возможность преодоления заводит его – как раз наоборот: твое согласие заставляет его двигаться как можно медленнее. Или не двигаться вовсе.

Он нежно перекладывает волосы на подушку и еще минуту разглаживает их там, чтобы они равномерным каштаново-рыжим ковром устилали поверхность. Начинает покусывать мою шею.

Я чувствую, как мои икры прикасаются к шелковой поверхности его ног. Да, на них много волос. Это бешено ускоряет биение моего сердца. И тут уровень эмоций переваливает за допустимый максимум, и я начинаю испытывать страх. Я как будто сжимаюсь внутренне.

- Эй, малыш… - говорит он.

- Да, - у меня скрепит голос. Страшно.

- Это все, что нам пока нужно. Больше ничего. - Пауза. – Ну, разве что с возможностью кусать твое ухо, - добавляет шуточным тоном.

Я поворачиваюсь к нему лицом и еле слышно шепчу:

- Пожалуйста, прости меня. Мне пока страшно. Пожалуйста.

- Эй, ты забыла, я же говорил тебе про компанию в самом начале. Только когда на всех уровнях. И когда безумно захочется. А теперь давай назад к ложкам.

И я испытываю чувство вины, но переворачиваюсь к нему спиной. Он такой теплый. И шепчет мне в ухо: «Малявка. Ты малявка, а я просто кайфую, когда рядом с тобой. Чертовски просто».