Биологичка: дополнительные занятия

Несмотря на то, что я, как это говорят, «раздолбай» по жизни, в школе я всегда учился на «отлично». Я был из тех, кого школа с гордостью отправляла на городские (и не только) олимпиады, и я их благополучно занимал на них первые места, попутно потрахивая в туалете отличниц из других школ. Но история эта не о том...

В 11 классе я твердо решил поступать на врача. В связи с этим было решено взять дополнительные занятия по биологии. Моя биологичка отказалась от этого, а вот Вера Степановна, другая учительница по биологии, согласилась. Мама выделила мне на это мероприятие деньги, и я стал регулярно ходить на эти занятия. Надо сказать, что иногда продолжались они до позднего вечера.

Вера Степановна была женщина 45 лет, немного полноватая, классическая учительница: крашеная блондинка с красными тонкими губами и такими же тонкими черными бровями. Все же, было в ней что-то такое, что можно даже назвать зрелой женской красотой. Была она весьма строгой, но справедливой, Предмет свой знала очень хорошо, и на любой мой самый каверзный вопрос всегда находила ответ или же придумывала такую загадку, что по приходу домой я сам сломя голову бежал искать ответ. Еще я знал о ней, что у нее какие-то проблемы в семье: муж сильно болел (говорили, инсульт, парализован; может, поэтому и взялась она за эти занятия), было у нее 2 взрослых сына, которым особо до родителей не было дела.

Так вот, история эта приключилась в оди из зимних вечеров. Было уже очень поздно: часов 8 вечера, в школе — никого, темные коридоры. Только мы сидим в кабинете.

— Максим, я предупредила охранника, что мы с тобой до 9 досидим, так что давай быстрее решай самостоятельную, у нас еще новая тема по плану, сказала она и снова зарылась в свои тетради.

Самостоятельную я скоро решил, и вот Вера Степановна объявила новую тему: «Репродуктивная система человека». Она пошла в подсобку, где лежат все эти рисунки, схемы для занятий. Я услышал, как что-то упало там, загрохотало, и она крикнула мне «Максим, помоги!». Я вбежал в подсобку, машинально закрыв за собой дверь. Замок щелкнул, и мы оказались запертыми в этой маленькой комнатке.

— Максим! — Вера Степановна сделала круглые глаза и обвиняюще уставилась на меня.

Долго мы пыталсиь открыть дверь, стучали в нее, кричали. Когда я увидел, как барабанит в дверь Вера Степановна, как колышется ее большая грудь под блузкой, как она кричит, меня охватила волна возбуждения. Но тогда я испугался своих желаний.

Прошло пол часа. Никто не слышал нас. Окно в комнате было высоким: под самым потолком. Телефоны мы оставили в кабинете. Вдруг еще и свет выключился.

— Охранник смену сдал! — с дрожью в голосе прошептала Вера Степановна и села на парту у стены. Это значило, что мы просидим здесь до самого утра.

В темноте она казалась мне настоящей красавицей. Тусклый свет фонарей из маленького окна освещал ее лицо, ее белую кожу и волосы, воздушной копной окутывающие ее голову. Мне вдруг захотелось насадить эту головку себе на член и трахать по самую глотку, но и тут я почему-то струсил.

Потом мы начали говорить. Она рассказывала о своем прошлом, о больном муже. Сказала, что одному ее сыну 25 лет, другому — 30, и я с удивлением обнаружил, что она родила его в 15. Моему открытию она не обрадовалась: потупила взгляд, и я подумал, что, может быть, она даже не знает, кто отец ребенка. Тут у меня почему-то сорвало крышу: член вздыбился, дыхание участилось, и я понял: вот оно, сейчас.

— Да Вы шлюха, оказывается, Вера Степановна, — сказал я ей прямо в лицо.

— Максим, да как ты смеешь так со мной разговаривать?! — начала было она, но ловким движением руки я разорвал ее блузку и освободил грудь. Она пискнула как-то по-девичьи, и неловко прикрылась руками.

Одна грудь все равно выскользнула, и я начал жадно сосать и облизывать ее. Вера Степановна еще пыталась сопротивляться:

— Максим, это... неправильно... я же... не могу... — всхлипывала она, чуть не плача.

Я ласкал грудь: сжимал ее обоими руками, покусывал, дразнил своим языком ее сосок. Краем глаза я наблюдал за ее лицом, я видел, как строгая учительница с каменным лицом превращается в маленькую девочку, в похотливую самочку, в жаждущую пизду. С парты я стянул ее на пол.

Я вынул свой твердый член, и с силой протолкнул его в ее открытый в этих бесполезных причитаниях рот. Несмотря на то, что я видел, как она всем телом хочет меня, она продолжала вырываться, уже с членом во рту руками пыталась столкнуть меня. Я улегся прямо на ее грудь, и остервенело толкал член все глубже и глубже. Красная помада размазалась по лицу, брови поползли вверх, но она сосала, сосала мой хуй! Она даже не давилась, когда я по самые яйца загонял ей в глотку.

— Вот шлюха! — вырвалось у меня, и я захохотал каким-то не свои голосом.

Я вынул свой член из ее похотливого рта, поставил на колени спиной к себе и за волосы пригнул ее к полу. Бысро расстегнул тугую черную юбку, разорвал колготки прямо на месте пизды, уже намокшей к тому моменту. Трусы я оттянул к низу, и передо мной оказалась пышущая жаром дыра Вера Степановны. Училка пищала и всхлипывала, а я водил пальцем по ее клитору и слизывал соки, заливающие его.

Ногой я натолкнулся на швабру, взял ее и начал ковырять ею пизду моей Веры Степановны. Я погружал ручку швабры все дальше и дальше, другой рукой оттягивая ее висящую грудь. Училка начала чуть слышно постанывать и подаваться назад: теперь она сама трахала себя деревянной ручкой швабры. Я осторожно погрузил палец в ее попку: отличная, узкая, теплая дырочка. Вера Степановна снова оживилась, не переставая насаживаться на прижатую к стене швабру:

— Нет, Макс, не там, нет... — умоляла она.

Я обошел ее, и снова засунул ей в глотку член. Так, в ее пизде была швабра, а в рот загонял ей я. Сосала она жадно, глотая член на всю глубину.

Так продолжалось недолго. В конце концов я приблизился к ее попочке и начал разрабатывать ее пальцами. Слизь, стекающую по ручке швабры, я брал и заталкивал в ее попку. Мне надоело ждать: я протолкнул член и туда. Вера Степановна пискнула, и упала животом на пол. Груди ее приплюснулись, и теперь были видны со стороны спины. Я сделал несколько плавных движений у нее внутри: было очень тесно и горячо, кроме того, она дрожала всем телом и пыталась вытолкнуть мой член мышцами. Но это только раззадоривало меня. Я начал снова заталкивать свой член: все глубже и глубже. Она уже неистовстовала: извивалась, как змея, стонала, и вдруг я услышал отрывистое:

— Да! Да! Да! — и она подергалась на моем хуе, как на колу, и потом размякла. Но я долбил ее все сильнее, и от моих движений ее расслабленное тело сотрясалось. В конце концов не выдержал и я: мощная струя ударила куда-то вглубь училкиной попки, и, обессиленный, я повалился на пол позади нее.

Так мы трахались всю эту ночь. Я выебал все ее отверстия, и когда хмурое утреннее солнце осветило комнату, на полу в углу подсобки лежала Вера Степановна. Ноги ее были раскинуты, и из пизды и анала сочилась ее жидкость вперемежку с моей спермой. Тушь и помада были размазаны по лицу, а волосы — растрепаны.

Когда она проснулась, она еще разок отсосала у меня, теперь уже по своей воле. Ну а после... Мы привели себя в порядок, и скоро открыла нас моя учительница по биологии, которая пришла вести урок с 6 классом в нашем кабинете.

С тех пор Вера Степановна стала настоящей шлюхой: ходили слухи, что ее перетрахали все учителя-мужчины и директор, а еще рассказывали про старшеклассников, которые «случайно» оказывались с ней в подсобке.