Страх быть изнасилованной

Категории: В попку По принуждению Подчинение и унижение Минет

Самым бесполезным мероприятием, по моему глубочайшему убеждению, являются дискотеки. Нет, сама я вовсе не зашуганная серая "мышка", таскающая в комнату как можно больше учебников, по утрам показывающая зеркалу железные брекеты на зубах, а из тусовок присутствовавшая только на Выпускном. Мои родители вполне успешные люди, так что всякие "тусы" мне вполне по карману, а "мажорные компашки" всегда рады приветствовать у себя. Внешность у меня тоже не отталкивающая - выпуклые грудки всегда перехватывают взгляды парней, как правило, прилежно старающихся смотреть мне в глаза при разговоре, а попка движениями при походке сражает даже самых гламурных конкуренток. Как выразился один парень, пьяный в стельку, но еще пытавшийся клеить меня с подругой: "Т-ты при х-ходьбе цифру в-восемь ягодицами р-рисуешь".

На Выпускном, впрочем, я тоже была, но вот тусовки не люблю. Наверное, в этом виновата ненависть к громкой попсовой музыке и алкоголю.

Я бросила окурок в мусорную корзину неподалеку. При всей ненависти к курению и к курящим людям, сама ежедневно выкуриваю по половине пачки. "Не я такая, жизнь такая"- всегда в шутку переводила разговор я, при попытке родителей меня "образумить". И это почти правда. Как же хорошо, что они не знают всего... всей правды.

Я обернулась на звук открывающейся сзади двери и увидела Настю, веселую и улыбающуюся, с двумя бокалами молочного коктейля в руках. Увидев меня, она радостно замахала рукой, едва не выплеснув все содержимое стакана, и затарахтела:

- Флора, ты чего? Все веселятся, идем! Помнишь Антошу Чагина? Он еще на параллели "Б" учился в нашей школе. Так он на спор Михаилу Геннадьевичу в джин-тоник какой-то гадости подсыпал. Да то ли его сдал кто, то ли сам Геннадич увидел - сидит Антоша с синяком под глазом.

- Так ему и надо.

- Антону?

- Михаилу Геннадьевичу.

Мы с Анастасией подружки еще с пятого класса. Неугомонная, жизнерадостная любительница всех сплетен и секретиков, она единственная до сих пор не потеряла надежду "вывести меня в люди". Собственно, по ее настоянию, я сегодня и явилась в этот клуб. Да только я опять не выдержала – вышла прогуляться на воздух.

- Молочный? Давай сюда, - сказала я, протягивая руку.

Настя передала мне стаканчик с коктейлем и с упорством детектива стала спрашивать, по какой причине я так не люблю алкоголь. В который раз уже?

А почему, собственно говоря, я не рассказываю ей ничего? Родителям я уж точно ничего не расскажу, а более близких друзей у меня нет. Наверное, проблема в излишней болтливости Насти.

- Не мнись, - Настя сделала несколько глотков из стаканчика и, будто прочитав мои мысли, поняла причину моих сомнений. - Я - молчок, если ты об этом.

Я глотнула коктейль. Приятный и сладкий вкус напитка чуть-чуть портила выкуренная минуту назад сигарета. Еще больше захотелось пить. Решайся, решайся, Флора. Ведь изо дня в день я жила с этим, обида и злость все накапливались и накапливались, оставляя неприятный осадок в душе и выраженный след в поведении.

- Отойдем? - Я достала очередную сигарету и золотистого цвета зажигалку. – В общем, так: есть у меня старшая сестра, ее зовут Регина...

***

В переулок они вошли, держась за руки. Одна из них - девушка лет двадцати, в узеньких синих джинсах и кожаной куртке, другая - девочка лет тринадцати с распущенными каштановыми волосами, в светло-фиолетовой блузке и зеленой юбке, едва достающей до колен. Сходство между этими двумя особами было на лицо. Обе о чем-то оживленно болтали.

А вслед за ними, доставая из кармана куртки складной нож, вошел мужчина, одетый в спортивную форму "Adidas". На голове у мужчины, довершая этот нелепый маскарад в "гангстера", занимала свое место серая шапка.

Все произошло довольно быстро: младшая сестра обернулась - а эти две были явно сестрами - и закричала. Тип подбежал к ним и первым своим ударом выбил из дрожащих рук старшей газовый баллончик. Второй, более увесистый удар достался ей прямо по макушке, оглушая и выводя из этой безумной игры в насильника и жертву.

- Регина! - завизжала девочка-подросток, пытаясь подбежать к своей старшей сестре, но типок, одетый во все черное в пару секунд скрутил ее и, оказавшись сзади, приставил к ее горлу лезвие своего ножа.

Только тут до Флоры донесся резкий и сильный запах водки, разивший от насильника. Тот пребывал в сильном алкогольном опьянении, что, впрочем, не мешало ему справиться с двумя жертвами женского пола.

- Ты молчишь, ты не сопротивляешься, - хриплым пьяным голосом приказал насильник. Он даже не стал предупреждать, что будет в противном случае, Флора и так все прекрасно понимала. Наточенное лезвие ножа скребло горло девочки и могло разъяснить правила куда лучше толпы дипломатов, настроенных на переговоры.

Попытки уговорить, запугать или откупиться насильник пресек сразу. Едва девочка открыла рот, как лезвие, только коснувшись кожи Флоры и оставив там тонкую царапину, напомнило ей правило: "Молчи и не сопротивляйся. Может, останешься в живых".

Левая рука насильника потянулась к груди девочки, другая все еще была около ее горла, не давая никаких шансов вырваться. Да и что будет, если она вырвется? Убежит? Оставит свою сестру в его власти? А вдруг затуманенный алкоголем разум прикажет ему убить ненужного свидетеля?

Нащупав лифчик, купленный мамой еще несколько месяцев назад Флоре, тип захихикал. Его рука уже пролезала к самой груди, так часто именуемой девочкой в компании подружек "сиськой", от чего они начинали хихикать. Какое же теперь отвращение чувствовала Флора к этому слову... Примерно такое, как к этому уроду.

Слезы уже во всю текли по щечкам младшей сестры, оказавшейся в столь ненужное время и в столь ненужном месте. Тело девочки сотрясала дрожь, вызванная ненавистью и страхом, страхом за себя и за свою сестру, но это лишь еще больше возбуждало насильника. Еще пара секунд взаимодействия его руки и груди Флоры - и тип резким движением разорвал пуговицы на блузке и поддел ножом лифчик, после чего сорвал с нее кофточку и этот детский бюстгальтер, который скрывал от него заветные грудки.

Флора не выдержала. Первый шок почти прошел, мозг активно искал хоть какие-нибудь варианты поведения, кроме соплей, плача и игры в "Поддавки", поэтому это резкое движение ее напугало еще больше. Девочка взвизгнула и попыталась сжаться, сжаться от этого ублюдка и маньяка, сжаться от этого мира, от ехидной судьбы, решившей сыграть с ней злую шутку. Насильник нанес удар. Его цель была не оглушить девчушку, так пропал бы весь интерес. Нужно было образумить ее, показать, что он может ударить ее, ударить и... убить. После этого, когда девочка вновь умолка и принялась беспомощно хныкать и тихонько подвывать, тип снова встал сзади, а его правая рука с ножом вновь заняла свое место у ее горла. Игра продолжалась.

Он опять захихикал. Его рука уже во всю облапывала грудь Флоры, то останавливаясь на сосочках, теребя их несколько секунд, вызывая у младшей сестры не то слабое возбуждение, не то щекотание, то вновь отправляясь в путешествие по остальной части груди. Маньяк заводился, возбуждался. Флора уже чувствовала его пробудившийся инструмент своей попой, что привело ее в настоящий ужас. Со стыдом, она поняла, что близка к падению в обморок или к тому, чтобы унижено обписаться.

А пьяный все не останавливался. Его рука спускалась все ниже и ниже, к ее юбке, норовя залезть в трусики и... Флора вновь задергалась и умоляюще, сквозь слезы и панику, с дрожью в голосе, негромко произнесла:

- Пожалуйста, не надо. Прошу, не... - ее голос дрогнул и она вновь разрыдалась, потому что нож опять оказался панически близко к тому, чтобы не пырнуть ее горло.

- Стягивай, - добродушно сказал насильник. - Юбчонку стягивай, быстро!

Выбора не оставалось. Девочка уже понимала - ее воля подавлена, ее игра окончена, все ее возможности заключаются в добровольном подыгрывании противнику, в надежде, что подобревший, он не уничтожит ее.

Дрожащими руками, она стянула с себя юбку и оказалась в одних черных трусиках.

- Дальше! - потребовал насильник. - Не простынешь, сегодня тепло!

Он радостно засмеялся своей шутке, как смеется любой пьяный человек, сказавший невесть что и посчитавший это смешным.

У Флоры уже не оставалось сил плакать. Ее била сильная дрожь, тело трясло, она запрокинула голову и беззвучно, лишь шевеля губами, умоляла о чем-то пьяного урода. К ее несчастью, насильник воспользовался и этим "подарком судьбы", поэтому он чуть наклонил голову, немного перегнулся через девочку и встретился с ней губами. Флора попыталась вырваться, уже не осознавая, что за неповиновение ее может ждать смерть, уже не находя никакого смысла в своих поступках. Но рука маньяка запрыгнула ей в трусики спереди и оборвала действия девочки. Флора так и стояла еще с полминуты, в этой безумной позиции, целуясь с этим подонком и позволяя ему массировать ее писю своей рукой, которая то гладила вокруг ее волосиков на влагалище, то двумя пальцами растягивала ее половые губки. Но разум, столь не вовремя предавший ее, вновь возвращался. Она опять начала понимать, где она находится и что с ней хотят сделать... Вернее - скоро сделают.

В животе у девочки что-то екнуло, и она с ужасом обнаружила, что ее нервы не выдержали - она позорно обписалась. Струя мочи струйками стекала по ее оголенным ножкам, пока пребывающий в экстазе маньяк не заметил это. Он с отвращением достал руку из ее трусиков и дал девочке пощечину. Затем, не дожидаясь никакой реакции, он повалил Флору на землю, не заботясь, ударится ли она и слабо пнув ее ногой в бок, рявкнул:

- Снимай трусы, сука!

Флора вновь зарыдала. От боли, от обиды, от унижения... Боже, как же она ненавидела весь мир в этот момент! Предательская мысль о самоубийстве прокралась ей в голову, но здравый рассудок был затемнен не до конца. Она начала медленно стягивать тонкие нейлоновые трусики, глядя как насильник снимает свои штаны и трусы, моля Всевышнего про себя, если не предотвратить, то хоть максимально оттянуть момент соития. Но пьяный возбужденный тип мечтал о том же с точностью до наоборот. Его половой член уже колышком стоял на раздетую, пусть еще и маленькую девочку-подростка. Он не видел никаких препятствий к желанной цели, к этим еще маленьким, но уже сформировавшимся грудкам, называемым в народе ласково: сисечки. К худенькому животику - девочка явно берегла фигурку, заботясь об отсутствии жирка, но не нагружая ненужными мышцами. К ее влагалищу, покрытому тонкой "шерсткой" цвета ее волос... В конце концов, он еще даже не видел ее чудную попу без юбки и трусиков! Маньяк больше не мог ждать. Он набросился на девочку, которая сквозь слезы и закрытые глаза пыталась закрыть руками свое самое сокровенное место и прижав ее ручонки к земле, лег сверху. Его член был уже совсем рядом с ее вагиной. Флора открыла рот, чтобы закричать, но насильник снова завладел ее ртом своим языком.

Боль...

Насильник все же впихнул свой половой орган в нее.

До сих пор, до этой ужасного дня, до этой самой минуты, Флора была девственницей. Но теперь, нанизанная на насильнический фаллос, лишенная девственной плевы, она барахталась, пыталась вырваться и кричала во весь голос. Насильник не предпринимал никаких попыток заглушить ее крики – он уже вовсю увлекся сладостным процессом, двигая тазом взад-вперед. Тем более, пока девочка тряслась – тряслись ее маленькие опрятные сисечки, что еще больше возбуждало пьяного.

Этот кошмар продолжался еще несколько минут, маньяк все не сбавлял темп, а Флора кричала все громче и громче в слабой надежде быть услышанной и спасенной. Бесполезно... Они с сестрой вышли от гостей ровно в час ночи, надежда на проходящего рядом человека, способного остановить эту содомию и спасти девочек, ничтожно мала.

Боль понемногу стихала и девочка с ужасом почувствовала, что с ее писи течет кровь. Насильника это, похоже, ни капельки не волновало. Он поставил перед собой цель, он ее видел, он ее добивался. Движения его бедер и входящего во влажные половые губки полового члена стали учащаться. Это могло значить только одно. Ни кричать, ни пытаться вырваться из рук пьяного урода сил у Флоры не оставалось. Девочка смогла лишь изо всех сил зажмурится и ждать, ждать конца этого безумного участка в ее жизни... если после этого, конечно, она останется в живых...

И момент настал.

Тело насильника содрогнулось, он сжался, движения пениса замедлились, лицо медленно уткнулось в грудки Флоры, соски которой торчали уже в разные стороны. И в тот же момент, девочка почувствовала странные ощущения: по телу будто прошла волна обжигающей энергии, ее животик напрягся, будто в нем фокусировалось все это тепло и почти сразу по всему телу пошло приятное ощущение, не идущие ни в какие сравнения со всем тем, что пережила Флора.

Все? Или на полочках пьяного сознания насильника сформируется еще какая-то идейка? Прирезать девчушку, к примеру...

Тип поднял голову и затейливо выматерился. Его член все еще оставался в щелочке Флоры, что доставляло ей немало неудобств, она не могла даже сомкнуть ноги. Наконец, он приподнялся и с противным тихим хлюпаньем, его пенис выскользнул из писи девочки. Только сейчас, она заметила его гигантские размеры, что впрочем, не мешало ей преисполниться к этому уроду еще большей ненавистью.

Пьянчуга так и стоял, глядя на девушку сверху, как бы раздумывая, что с ней делать дальше. Раздетая и напуганная, Флора села на попу и уткнулась головой в колени. Нет, она больше не плакала. Уже не оставалось ни сил, ни желания. Пожалуй, окажись у нее в руках нож или пистолет, она, не раздумывая, убила бы это аморальное животное. А так... остается только ждать: уйдет или добьет?

- Подними голову, - тоном, не терпящим возражений, сказал насильник. – И встань на колени.

Флора никогда не смотрела порнографию в интернете, испытывая к этому зрелищу необъяснимое отвращение, но в теории знала, как мужчина может «позабавиться» с женщиной. Она даже как-то раз умудрилась подсмотреть за родителями, оставившими девочку играть в куклы, а сами отправившиеся развлекаться. Но неужели от нее хочет того же этот муда...

Она даже не успела додумать. Насильник схватил ее за волосы и потянул вверх. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться; в руке насильника снова блестело лезвие ножа. Флора встала на колени перед ним и уперлась взглядом в его член. Как она не пыталась задрать голову назад, подальше от этого влажного и покрытого белыми капельками спермы пениса, насильник прижал ее носом прямо к головке. Шкурка была стянута с нее и уже на расстоянии чуть меньшего полуметра, она чувствовала жар, исходящий от нее. Запах, кстати, у головки был ужасный, хотя, едва ли он перебивал вонь алкоголя настолько, чтобы вызывать хоть какие-нибудь еще эмоции.

- Рот открывай, сучка, - дрожащим, еле слышным голосом просипел маньяк, вновь приставляя нож к горлу девочки. Теперь Флора даже смогла прочитать на лезвии марку ножа – «Spyderco». Что ей теперь терять? Все что могла – уже потеряла... кроме жизни, пожалуй.

Поэтому без лишних церемоний, выдумывая уже тысячный способ мучительного убийства этого урода, она открыла рот. Маньяк зря время не терял – его пенис тут же скользнул в рот девочке, которая от неожиданности сжала его ноги в тисках.

Член насильника достигал довольно больших размеров, примерно сантиметров 18-20, насколько могла определить Флора. Поэтому, несмотря на попытки типа просунуть его как можно дальше, оставалась изрядная часть, которая попросту не влезала.

Недовольный неумелым бездействием девочки, насильник, уже представивший себе то удовольствие, которое он хотел получить от минета и вдруг его лишившийся, стал психовать. Движения его бедер снова ускорились, пытаясь пропихнуть головку как можно глубже. Флора закашляла и задергалась, но так все оставлять тип не хотел. Он стал придерживать свободной рукой затылок девочки, делая поступательные движения все с большей силой, не давая ей никакой возможности двигать головой. Флора начала мычать, что выходило с закрытым ртом весьма плохо. Член так глубоко проник в ее горло, что рвотные спазмы во всю молотили ее тело, горло стало ужасно болеть. В голову прокралась безумная идея: сжать зубы и доставить этому отродью адские муки. Флора даже уже приняла это решение как единственное верное, но перейти от размышлений к действию ей все не хватало духу. Эта мысль приятно грела ее, позволяла вытерпеть ту боль, унижение и сконцентрировать свое внимание не на рвотных позывах. И уже в тот момент, когда она была готова к этому отчаянному поступку, насильник проник особенно глубоко в ее горло и замер. В гортань медленно затекала сперма, горячая и липкая, направляясь к пищеводу. Флора сжала зубы, но в этот миг, отвращение и рвотные спазмы дошли до той кондиции, которые девушка сдерживать не смогла – ее стошнило.

Маньяк успел выдернуть липкий пенис из ее рта и с отвращением отошел на три шага. А девчонку уже вовсю рвало! Скорчившись, касаясь земли лишь коленками и лбом, спиной к верху, она рвала под себя. На нее вновь накатили слезы и вперемешку с процессом блевания, она выглядела как побитая собака.

Насильник обошел Флору сзади. Его взору под таким ракурсом открылась ее прекрасная попка и чуть-чуть влагалища, красного от ее крови и распухшего от столь недавнего контакта с его членом.

А почему бы и нет?

Он подошел вплотную ко столь удачно легшей девочке и раздвинув руками ее мягкие и аппетитные ягодицы, пристроил свой член прямо у входа в эту узкую пещерку. Флора уже ничего не предпринимала. Она так и оставалась полулежать, все еще дрожащая, но переставшая рвать, ее рассудок был помутнен, она впала в прострацию.

И насильник сделал движение.

Очко девочки туго обтягивало его член, доставляя некоторые неудобства насильнику, но он знал, что делать. Пенис был уже изрядно обмазан в сперме и слюне, так что сделав парочку поступательных движения, насильник добился оптимального результата.

Боль...

Флора приоткрыла глаза. Прямо под ее лицом была только что испражненная ей масса.

Снова боль... Сзади.

Флора прекрасно понимала: маньяк решил не останавливаться, решил оставить свой след у нее во всем, чем могла похвастаться каждая здоровая женщина перед мужиком.

Он снова сделал поступательное движение, снова боль...

Взгляд потихоньку прояснялся, стал фокусироваться на отдельных вещах. В метрах восьми – это как же они сдвинулись за это время – в той позе, в которой ее бросили, лежала Регина. Но вот руки...

Боль...

В критической ситуации запоминаются любые нюансы и Флора точно знала: руки Регины при падении лежали по-другому.

Руки насильника стали прикасаться к ее груди, тереть их и сжимать, причиняя девочке немалую боль... Обе руки...

Резким движением, Флора схватила руки насильника своими руками и притянула к земле, пытаясь максимально долго удерживать их в таком положении. Сзади мелькнула тень, раздался звук газового баллончика и удар, удар одновременно по насильнику от Регины и от пьяного маньяка по Флоре. Младшая сестра провалилась в беспамятство.

***

- Потом приехала милиция. Их Регинка тоже вызвала, - закончила рассказ я.

- Да ну? – Настя скептически посмотрела на меня. – А ты не гонишь?

Я лишь вздохнула.

Мы сидели на скамейке, всего в квартале от клуба. Разумеется, коктейли были выпиты, а я успела скурить уже третью сигарету. Надо бросать это дело к чертям. На часах – вернее, на часиках, золотых и наручных – доходило уже до полуночи.

- Пора двигать, - сказала я, вставая.

- Пора, - согласилась Настя. – Нет, ну ты точно не гонишь? Почему же ты тогда все так помнишь хорошо, в таких деталях? Дело-то давно было, а ты мне про «затейливо выругался». И не пори мне чепуху про то, что хотела запечатлеть каждое мгновение той дивной ночи. Гонево!

Она уставилась на меня с видом преступника, которому интеллигентного вида детектив уже высказал все свои догадки, но преступника, только что сумевшего дать поистине умопомрачительный отпор.

- Там камера была, все запечатлила, - я пожала плечами. – Рассказ я вела от имени этой самой камеры. Ее пол отдела милиции пересмотрели, якобы «для проведения экспертиз!». Суки.

- Халявная порнушка с актерами, ведущими себя как в реальной жизни, - тут же вставила Настя. – Флор, да шучу я так. Мне тебя очень жалко, если это правда. Я даже понимаю, почему запах алкоголя ты терпеть не можешь... Но все же смахивает на гониво.

- Конечно, - я встала. – Его на пять лет посадили. Слушай, холодно, давай, пошли уже. Давно это было... Вот выговорилась – и легче стало, кто бы что не говорил. Пошли, пора начинать все заново. Не люблю спиртное? А вот фиг! Тусовки для отморозков? Тоже – фиг вам! Антоша, говоришь? Надо пожалеть, пофлиртовать. А вдруг что-то с ним у меня выйдет?

- Ты в своем уме? – удивленно спросила Настя. – Нет, с тобой творится что-то неладное... Но – в хорошую сторону. Пожалей, пофлиртуй. –Настя глянула на часы в своем мобильнике и заметила: - Не боишься так поздно идти? Вдруг тут маньяки шастают?

- Нет. – Я достала сигарету и зажигалку. Ну точно, это последняя! – А что мне боятся? Город я знаю, секс – люблю. Да что смотришь?! Я шучу. Шучу! Тем более... Какой маньяк ожидает от такой хрупкой дамочки как я знание карате и наличие пневматического пистолета в сумочке? Так что он все же подсыпал Геннадьевичу в тоник?..

THE END