Ночью в ванной началась тихая капель, сначала очень редко, потом все чаще и чаще, пока звук не стал напоминать передачу информации азбукой Морзе.
— Опять эта сука нас заливает, — сквозь сон промычала супруга и стала будить мужа для очередной экспедиции на этаж выше. Увертываясь в темноте от собачьих поцелуев, он оделся. Пес не давал пройти к двери и все время прыгал.
— Потом, потом.
Шлепая тапочками с дырочками, стал подниматься на этаж выше. Звонил один раз, но долго.
— Кто там? У меня дети спят.
Было слышно, как песик шумно нюхал через дверь. Отбежал, потому что на соседей он не лаял.
— Вы нас заливаете.
— У меня ничего нет, все сухо. Хотите посмотреть?
Зашелестел замок и открылась дверь в полутемье. Она стояла в коротком халатике, запахивая его полы.
— Проходите в ванную, посмотрите, у меня все сухо и никаких даже следов воды нет.
— М-да, наверху ничего нет, а может быть, подтекает внизу и показал на пространство под ванной.
— Сейчас, — сказала соседка и принесла с кухни фонарик.
— Посмотрите, — она встала на четвереньки, и, включив фонарик, стала освещать пространство под ванной.
Пришлось лечь на спину и задвинуться под ванную для детального осмотра. Халат раскрылся и стали видны две аппетитные сисечки с большими темными кругами вокруг сосков. Внешне очень естественно, желая помочь, она еще больше пригнулась и, освещая фонариком, придвинула один замечательный сосок над небритой щекой лежащего у ванны соседа.
Конечно, упускать такую возможность, в принципе, грех для настоящего самца. Сосок был пойман губами и со страшной силой поцелован. От такой неожиданности она только охнула и, дернувшись, «предоставила для обслуживания» другой сосок.
Он уже выползал из-под ванны и, не останавливая поцелуя, спустил спортивные штаны. Согнутая в колене левая нога соседки переступала через живот, а рука вставляла стоящий член во влагалище. Наклонившись, предоставила для ласок и поцелуев свою грудь.
К ванной подбежал ребенок, приоткрыл дверь:
— А сто ты делаис?
Она, не прекращая своих движений, закрылась халатом, ответила:
— Белье стираю.
— А дядя тоже стилает?
— Дырочку мне заделывает, чтобы не капало ему на голову. У меня течет, у него капает, — улыбаясь, ответила она.
Она встала, села на край ванны и совсем не хотела его отпускать.
— Их надо укладывать спать, давай побыстрее. Только выкрути лампу из патрона. Дети могут включить с табуретки.
Слегка выкрученная лампа погасла. В темноте все ощущения обострились. Поцелуй с грудью завел обоих. Она уперлась руками в край ванны, он дотронулся рукой возбужденной промежности, ее затрясло, ножки стали на цыпочки, попка приподнялась, в слегка разведенные пальцами губки вошел разбухший член и нетерпение соединило обоих в неистовый акт.
За дверью что-то шумно передвигалось с сопением к двери. Раздался щелчок выключателя. В двери опять стояли дети.
— Мама, ты тут?
— Пойду, включу им мультики. За дверью стало снова тихо.
Она торопливо вбежала в темную ванную, и тут же была схвачена, поставлена раком и вставлена в голодное влагалище.
Руки были оторваны от ванны, ноги перестали чувствовать пол, она была легко поднята за талию и сосед неистово отдалбливал ее навесу.
Дверь снова тихо приоткрылась, в щель светил фонарик. Оба не ожидали такой сцены. Она «приземлилась» руками и ногами.
— Не вынимай. Не обращай внимания, играем в лошадки.
Луч фонаря освещал коня и всадника под вокальное сопровождение зрителей:
— Цок, цок, цок.
Дверь снова закрылась. Внезапная пауза только разогрела желание. У голодной на секс женщины начался экстаз. Оба кончили.
— А почему ты не можешь закрыть ванную на шпингалет?
— Начнут стучать, плакать, позвонят бабушке, что меня украли, а она — в милицию.
— Сейчас, «на посошок» что-нибудь придумаем.
— Детки, а сейчас сыграем в прятки! Считаю до пяти.
Оба малыша бегут в спальную.
— Один-н-н-н — наступила пауза из-за поцелуя в губы, последняя буква была как мычание.
— Два-ай — поцелуй в грудь с покусыванием.
— Три — и — и — и — и — снова неистовый секс в прихожей.
— Четыре — сперма громко падает на линолеум.
— Пять — звук открытия замка. Открывается дверь.
— Иду искать. Рука делает «воздушный» поцелуй в еще не закрытом проеме двери.
— Ну что у ней там? Опять воду открыла и забыла? — спрашивала жена, обжигая теплом охлажденного прогулкой с собакой супруга.
— Ничего у ней нет. Под ванной сухо. Сам посмотрел.
— А откуда вода?
— Полтергейст.
— Я в ванную заходила и слышала, как вы там что-то двигали по полу. Ты там ее случайно не...
— Да!
— А как?
— Она сверху, а я — снизу. А потом раком.
— Хорошо?
— Прекрасно.
— Следующий раз я тебя к ней не пущу,
— Слава богу, будешь сама ходить.
— Тощая, худая, ебучая, мужиков к себе как магнитом притягивает и до смерти не отпускает. Все отцы ее детей от ее секса поумирали. То ли ведьма, то ли нимфоманка Ты меня слышишь?
Суеверный и уже неверный, но предупрежденный муж покрылся холодным потом, сделал вид, что спит, на толчки локтями не реагировал, было старательно накрыт одеялом и прижат к себе.
— Сокровище!
Далее все шло своим чередом, не нарушая сложившийся порядок вещей, только в очередной раз, когда опять закапало в ванной, он категорически отказывался идти на этаж выше во избежание «необоснованных» обвинений в свой адрес. Все заканчивалось руганием всех одиноких баб и постановкой таза под текущую с потолка воду.
К ней ходили по прежнему новые мужики, что легко определялось по злому рычанию пса с лестницы, потому что он знал всех в этом доме и выказывал недовольство только к чужим. Но после трех — четырех визитов «чужой» становился «своим» и ничего не напоминало о том случае...
Благодаря невероятной звукопроницаемости блочных советских домов, во времена вынужденного летнего одиночества можно было по «потолочным шагам» проследить весь маршрут движения «соседки по потолку» по квартире.
Однажды она «достала» своим хождением через каждые 10 минут от кровати к окну (ждала машину любовника).
— Он не придет, он в больнице, попал в аварию, — громко и отчетливо было сказано в потолок. Наверху хождение прекратились. Началось всхлипывание.
Однажды он встретил ее на улице летом в веселой подпившей компании, она шла под ручку и пела какую-то песню, потом оборвала ее и стала петь: «Парней так много холостых на улицах Саратова», глядя в упор на соседа. Подошла вплотную, наверное, более притворяясь пьяной, чем на самом деле, обняла заливающегося краской соседа и поцеловала его в губы:
— Любимый сосед сверху!
Потом сделала неприличный жест, сжав левой рукой кулак, ударила сверху плоской ладонью. Компания радостно рассмеялась. Нетрезвые мужчины завистливо посмотрели на утирающегося от помады ее соседа и пошли дальше.
Соседка вроде — бы вышла замуж, и переезжала на Большую Землю, у подъезда стояла грузовая автомашина с контейнером, грузили ее вещи.
— Помогите! — она крикнула сверху и он увидел ее смеющееся лицо и протянутую из кабины грузовика руку.
Она спрыгнула прямо на грудь соседа и потом медленно сползла свой грудью, глядя своими наполненными слезами глазами ему прямо в его глаза.
Поднимаясь по лестнице, он внутренне благодарил Бога за избавление от просто дьявольского искушения снова подняться на этаж выше...