— Ну, старушка, заводись!
Он крутанул заводную ручку. Машина промолчала, скрипя рессорами.
— Ревнует она к тебе, ты слишком красивая... отвернись
— Вообще нам надо, уважаемое старье, побыстрее смываться, пока куда-нибудь не загребли...
Следующий оборот «кривого стартера» вызвал старушачье чихание, клубы черного дыма из выхлопной трубы и дрожание грузовика.
— Это она испугалась, поэтому и завелась...
В тесной кабинке был слышен надрывный вой двигателя, водитель сидел за баранкой и обращался к молодой девушке с узелком.
— А зачем это? — он ткнул пальцем в матерчатый мешочек.
— А то не знаешь, Витя? Первый раз в Не знаю Когда Вернусь Домой?
— Откуда знаешь мое имя?
— Посмотри на свои наколки, тут вся твоя биография. Ведь и сидел?
— Ну... хлеб с трамваев в Москве таскал...
— А мое женское имя ты точно должен знать!
— Почему?
— Как почему, ты же протокол подписывал?
— Ну, он рукой текст закрыл...
— Катя, — мягкая маленькая рука на его ладонь сверху, он улыбнулся.
— Ты тоже хороша! А зачем бросила коромысло в колодец?
— А если украдут, я же не думала, что собью мессер...
— Во — первых, мессер 109 сбил наш командир, а я ему помогал маневром полуторки, впереди которой бежала сумасшедшая в двух ведрах сразу и с коромыслом в руках...
— Я посмотрела бы на тебя, когда звук в ведре такой, что голову разорвет...
— Придется из фашиста кузов делать, а то он весь обгорел
— Не трогай этот поганый самолет, а то опять упекут за ерунду...
Приехали. Громадная воронка с водой на дне.
— А зачем я тебе? Вода же есть...
Девушка улыбнулась.
— Витя, ты мне такой наивный еще больше нравишься!
Ты просто все быстро откопал... ты просто герой... благодарный поцелуй в губы разбудил в нем просто вулкан страсти... она потянула его за руку и они побежали...
Армейский блиндаж в три наката с маскировочной сеткой. Дверь с замком.
Она судорожно искала ключ, но махнула рукой и они продолжили целоваться, она шепнула
«Хватит, давай!» повернулась к нему спиной и приподняла юбку... он задрал ее наверх, она уперлась обоими руками в дверь из неотесанных бревен, расставила ноги в сапогах...
Ее руки не выдержали такого напора сзади, она успела закрыть лицо руками и дверь с косяком рухнула внутрь блиндажа...
Соитие неистово продолжалось, он стоял на коленях и просто непрерывно и долго кончал, держа в своих сильных в наколках руках ее ножки... и так шесть раз...
— Во, блин, дорвался... а маскировка? Виктор быстро сбросил с плеча вещмешок с сухим пайком.
На бегу застегивая брюки, побежал к машине, достал маскировочную сеть и послышал гул на горизонте...
Прибежал назад, почуял приятный запах горячей еды...
— Так мы классно живем, птичка! Даже завидно. А где остальные?
Ее красноречивое молчание ответило на все вопросы.
— Пришлось их всех накормить и напоить чайком... ты думаешь, мессер зря сюда летал с бомбой...
Они поели и легли спать...
Во сне появился седой старик с посохом.
— Ты кто?
— Я твой хранитель.
— А почему только мой? А ее?
— Мы в чужие сны не ходим.
— Устал, наверное, за мной по лагерям и фронтам ходить?
Старик только махнул головой
— А вот я ее уже полюбил, ну, ты понимаешь... а у меня еще жена в Москве... грех, наверное?
— Нет. Она же от тебя еще в лагере отказалась...
— Спасибо, отец.
Виктор проснулся. Рядом лежала на его руке его раскрасневшаяся новая любовь...