Бесславное падение авторитета

Категории: Группа Фантазии Подчинение и унижение

Друзья, обратите внимание на теги, для кого они неприемлемы, лучше не читайте.

Директор — такой же человек, как и все остальные, только он об этом не знает. Анастасия Юрьевна Швец была из этой же породы: напыщенная женщина 36-лет, с раздувшимся самомнением и безапелляционной уверенностью в своем неколебимом авторитете. Она руководила небольшой фирмой строительных материалов. Слегка полноватая, рыжая, с зелеными глазами навыкате, как у жабы-повитухи, она мастерски управлялась с неженской работой. Подчиненные, многочисленные особи мужского пола, особо не мудрствуя, называли ее Жабой. Она зорким взглядом следила за каждым подчиненным и за мелкие провинности устраивала выговор с занесением в трудовую книжку. А уж сколько народу уволила... Не сосчитать!

На перекурах работники собирались возле пепельницы, их разговоры сводились к одному: «Мужика бы ей хорошего...»

Швец была не замужем, имела в прицепе дочь-подростка, точную копию матери (в школе ее дочурку называли Жабёнком). Личная жизнь Анастасии Юрьевны дала сбой еще 14 лет назад, когда от нее сбежал муж, задавленный авторитетом собственной жены. Ему вменялись следующие обязанности: уборка квартиры, вынос мусора, секс каждую субботу и воскресенье и... пожалуй весь спектр женских дел. Супруге же предписывалось зарабатывание денег. Не желая находиться в домашнем рабстве, муж залихватски заделал ей дочурку в один из праздников секса и сбежал в неизвестном направлении. С любовниками тоже как-то у нее не ладилось. Итак, мы видим перед собой типичную недотраханную особу.

— Как думаешь, Жаба устроит банкет по поводу 10-летия фирмы? — спросил Вадим у своего коллеги.

— Я думаю, ее жаба задушит выкинуть столько бабок на ветер, — усомнился Богдан, смачно закуривая сигаретку.

— Жаба жабу задушит, прям каламбур, — заржал Вадик.

— Сука она, вчера премии меня лишила за опоздание. Жена запилит теперь, хотел куртофан ей новый приобрести с этих денег, да облом вышел, — пожаловался Богдан

— А у меня с зарплаты вычла два косаря за то, что доски сгнили! Как будто я виноват, что они на складе сто лет лежат, — смачно сплюнул на пол Вадик. Они ненадолго задумались, пуская едкий дым в потолок и в душе отчаянно матеря стерву-директрису. Никому из них и в голову не пришло, что можно избавиться одним махом от нее — написать заявление об увольнении.

Больше всего на свете Анастасия Юрьевна ненавидела бездельников. Она боролась с ними своими методами — за каждое прегрешение штрафовала. На словесные замечания работники имели наглость не реагировать. Швец подсчитывала в уме убытки: сгнившие на складе доске, которые по милости лентяя Вадима остались неучтенными, шифер, который по неосторожности разбил бугаина Богдан, фанеры, сгоревшие на небольшом пожаре от не потушенной сигареты тех же оболтусов. «Никакого им корпоратива!» — твердо решила директорша.

— Не будет праздника, — сказал Михаил Семенович, заместитель Швец, хороший и понимающий мужик в летах.

— А чего так? — вяло поинтересовался Богдан.

— Убытков у нее много, денег кучу потеряла с вашей помощью, — развел руками Семеныч.

— Ничего, мы ей сами устроим праздник, целый фестиваль! — сказал Вадим, хитро подмигнув своему товарищу.

Вечером, как обычно закончив работу в половине девятого, рабочие Богдан и Вадим не отправились по домам. Дождавшись пока сотрудники магазина покинут помещение, они вошли в кабинет Анастасии Юрьевны. Директриса сидела на широком подоконнике и разговаривала по телефону. Вошедших она попросту не заметила, а потому трещала в трубку, как заведенная:

— Ой Машка, я уже и забыла, как это под мужиком стонать. Секса целую вечность не было. А вот так! Какие там рабочие, этим идиотам от меня, кроме денег ничего не надо... , — она повернулась и осеклась, увидев решимость в глазах подчиненных. Бросив в трубку: Я тебе перезвоню. Швец нахмурилась и осведомилась:

— Чего вам любезные? Банкета не будет.

— Будет, — ухмыльнулся высокий Богдан и закрыл дверь на замок. Ключи положил себе в карман брюк.

— Денег нет, — отрезала Анастасия Юрьевна, гневно сверкнув жабьими глазками. — Чего вы от меня хотите? — немного испугалась воинственная амазонка, почувствовав себя загнанной в угол мышью.

— Сейчас узнаешь, — пообещал Вадик и мелкими шагами направился к ней.

— Только попробуйте...

Богдан зашел сзади и схватил Жабу за руки, завязал запястья веревкой, прихваченной с собой, и дал коленом под зад. Она пролетела некоторое расстояние и в итоге легла животом на собственный стол. Вадим подошел спереди и расстегнул ширинку, освобождая дружка. Богдан задрал ее юбку, обнажив чуть полноватые бедра и ноги в ажурных чулках. На попку были натянуты сексапильные трусики черного цвета.

— Для кого так нарядилась коли любовника нема? — присвистнул он.

— Не ваше собачье дело, — принялась грубить Анастасия Юрьевна. — Только попробуйте меня изнасиловать — пойдете по этапу.

— Никто тебя насиловать не собирается. Ты сама нас будешь умолять трахнуть тебя, — отрезал Вадим.

Она почувствовала на своей попке грубые ручищи великана Богдана. Он шарил по ее прелестям, разводил ягодицы в стороны, дерзко сжимал их. Другой мужчина Вадим стоял над ее лицом и надрачивал свой ствол. На ее глазах он увеличился в размере и нагло смотрел на Жабу притягательной красной головкой. Богдан одним рывком сорвал ажурные трусики, пышная попка обнажилась, показалась и аккуратная промежность. Особо не церемонясь, рабочий неуклюже провел рукой по горячей пизденке и радостно воскликнул:

— Слышь Вадька, сучка потекла, — и продемонстрировал напарнику мокрые пальцы.

— Ну-ка оближи руку, попробуй доказательства своей блядской натуры, — с этими словами он сунул испачканные пальцы ей глубоко в рот. Жаба давилась и пыталась избавиться от наглого вторжения. Богдан долго ее не мучил, вынул руку и снова принялся ласкать пальцами мокрую щель директрисы. Она тяжело задышала и потянулась ручонками к члену Вадима, который во всеоружии маячил у нее перед носом.

— Смотри какая хитрая, хуйца захотелось соснуть, — засмеялся Вадим и отошел от женщины на пол шага. — Давай тянись, — подсказал он и колыхнул симпатичным хером. Швец потянулась за ним, как магнитом, чем привела в неописуемый восторг Богдана, который орудовал в ее киске руками.

— Давай проси, чтобы я дал тебе пососать, — сказал Вадим.

— Не буду, — категорически отказалась начальница.

— Что? Не будешь? — переспросил рабочий и в один шаг оказался возле покрасневшего от стыда лица Анастасии Юрьевны. Он стал водить членом по физиономии жабы, а она пыталась поймать губами головку. У нее ничего не получалось, Вадим с ней играл. Женщина уже почти рычала от злости, от того что вожделенный предмет никак не желал попадать в ее призывно открытый ротик. Когда мужик сжалился и протолкнул ей член, Швец принялась жадно глотать и вылизывать его. Богдан пристроился сзади, широко раздвинул ей ноги и безжалостно вошел в ее щелку.

— Ах, — вскрикнула Анастасия, давясь членом. Она его лизала, сосала, ласкала почти не выпуская изо рта. Богдан бесцеремонно долбил в ее текущую киску, потихоньку разрабатывая большим пальцем анус. Швец не сопротивлялась.

— Соси яйца, — приказал Вадик, прижав член руками к своему животу. Она живо ухватилась ртом за мохнатую мошонку. Яйца нестерпимо пахли крепкой спермой, этот запах бил ей в ноздри, но Насте было плевать. С остервенением она вылизывала хозяйство Вадима.

Спустя некоторое время Богдану тоже захотелось испытать прелести минета, он дал знак своему товарищу. Тот кивнул. Анастасию развязали, смахнули все бумажки и положили ее голой спиной на стол. Голова свесилась вниз, туда и пристроился высокий Богдан. В таком положении горло ее было максимально открыто, член входил как по маслу, до самого основания и исчезал глубоко. Вадим закинул ее ноги себе на плечи и воспользовался разработанной дружищем дырочкой — попкой. Член Вадима был все еще мокрым от слюны директрисы, а потому вошел в шоколадное отверстие без проблем. Настя немного напряглась и стала судорожно натирать свой клитор. Было видно, что секс в попку новое для нее открытие.

Ее полные груди вывалились из кружевного лифчика. Вадик бесцеремонно сжимал дойки в руках, доставляя женщине жгучую боль. Она морщилась, но противиться не смела. Вдруг они уйдут и бросят ее неудовлетворенной.

Мальчикам надоела до приторности сладкая покорность и готовность ко всему Анастасии Юрьевны. Им хотелось разврата, то, чего бы они не могли совершить дома со своими женами. Они одновременно вытащили свои стволы из нее, чем расстроили бедняжку.

— Ты наверное пить хочешь? — участливо спросил Богдаша.

Она тотчас кивнула и пыталась отдышаться, после глубокого минета горло у нее саднило и щипало. Киска же ныла от неудовлетворения. Вадим заметил на окошке вазу с живыми цветами. Он смело выкинул лютики в корзину и поднес емкость с несвежей водой Жабе:

— Пей давай!

— Нет, пожалуйста, — задрожала женщина от унижения. Она четко понимала, что находится в руках у этих двоих.

— Пей и мы продолжим тебя трахать, — пообещал Богдан.

Директорша схватила вазу и принялась жадно глотать воду, морщась от брезгливости и отвращения.

— Молодец, — похвалил Вадим и потрепал ее по щеке. — Теперь мы видим, что ты на все готова ради секса.

— Ладно, а теперь ползи сюда, — позвал Богдан. Он уселся в ее кожаное кресло и широко развел ноги. Настя на четвереньках подползла к мужчине, зацепилась чулками о гвоздик, порвала дорогущий капрон, но не обратила на это ровным счетом никакого внимания. Взгляд ее был обращен на мужской половой орган. Глаза ее заблестели и увлажнились, как у голодного теленка, которому мама-корова дала свое вымя.

— Кончи мне в ротик Богдаша, я хочу попробовать твою сперму, — робко попросила она.

— Поработай хорошенько горлышком, может и угощу тебя сметанкой.

Вадим снял брюки, присел над ее попкой и ввел член в узкое отверстие. Она не чувствовала боли, лишь редкий дискомфорт появлялся от неосторожных движений хуйца. На полусогнутых ногах Вадик резко сношал попку своей начальницы, схватившись руками за ее талию. Он почувствовал, что скоро кончит и закричал:

— Шлюха скорее рот подставляй. Мужчина схватил ее за голову и принялся кончать прямо на лицо. Комки спермы осели на ее лоб, веки, по губам он провел влажной головкой, размазывая жидкость.

— Оближи ствол, видишь испачкался, — ткнул Вадим ей в рот своим хером. Настя и не подумала отказаться, ссылаясь на отвращение (после попки все-таки). Она послушно вцепилась в орган и облизала его, другой рукой надрачивая писюн Богдана. Тот тоже почувствовал приближение разрядки.

— Рот давай, — зарычал он. Директриса широко раскрыла рот и жадно ловила капли спермы. Тушь ее размазалась по глазам, делая Настю похожей на панду. Ей было глубоко наплевать на собственный потрепанный вид. Она упивалась мужской властью надо собой, на время мадам перестала быть королевой в своем маленьком царстве. Швец сделала бы все, что угодно, чтобы эти молодые люди прокололи ее киску еще раз.

— Мальчики, трахните меня еще раз в киску, — взмолилась она, поглаживая свой холм любви.

— Я же тебе говорил, что будешь умолять нас, а ты не верила, — заржал Вадим. — Что попросим за это, а Богдан?

Богдан сделал вид, что задумался. На самом деле, он давно уже знал, что сотворить с этой сучкой.

— Будешь делать то, что мы тебе скажем?

— Да, да, — поспешила заверить бесстыдница.

— Становись раком, обопрись руками о стол.

Анастасия выполнила требуемое. Богдан снял с брюк ремень, сложил его надвое и хлестнул по голой ягодице. На ней тут же отпечатался четкий красный след.

— Ай, — визгнула Жаба и сморщилась.

— Больно или нравится? — уточнил палач

— Нравится, — пискнула она и тут же ойкнула еще раз, получив во второй ягодичке. Спустя минуту Богдан вовсю охаживал ремнем аппетитную попку директрисы. Она выносливо терпела порку и ждала, пока они наконец подобреют и заправят ей промеж ног горячий член.

— Ладно, хватит на сегодня порки, думаю она уже усвоила, что нас нельзя премии лишать. Ну что в два смычка? — подмигнул Вадим. Сердце ее зашлось в радостном ритме: сейчас, сейчас будет...

Богдан расположился на кресле и посадил сверху Анастасию Юрьевну. С радостным визгом она приземлилась возбужденной киской на смычок рабочего. В отставленную попку вошел Вадик. Она насаживалась на член, желая вобрать в себя его как можно глубже, но и не мешая другому двигаться в попке.

От переизбытка чувств Жаба полезла целоваться к Богдану, но тот ударил ее по щеке и заявил:

— С блядями не целуюсь. Твой удел — сосать член, находиться на уровне ширинки, поняла?

Настя закивала.

— На вот утешься, — мужчина сунул ей свои пальцы в рот, которые она благоговейно принялась облизывать.

Когда Вадиму надоело трахать в задницу директоршу, он придумал другую забаву: подошел к холодильнику и достал пакет с ледяными кубиками. Они распластали на полу Анастасию Юрьевну и высыпали лед на ее тело. Мурашки побежали по разгоряченной женской плоти. Одним кубиком мучители провели по ее соскам, которые тут же приняли форму конуса.

Богдан запустил руку в ее промежность и констатировал:

— Что-то ты слишком горячая, надо бы охладить твой пыл. Кубики льда тотчас оказались возле ее киски, кровь в жилах Насти заледенела от происходящего. Она не знала, что произойдет в следующую секунду, ей было страшно и сладко одновременно.

— Ну вот, сейчас полегчает, — с этими словами Богдаша протолкнул тающий в руках кусочек льда в ее вагину.

— Аох, холодно.

Лед быстро таял, превращаясь в ручеек воды. Мучители задрали ее ножки и с удовольствием наблюдали, как ледяная вода вытекает из охлажденной промежности.

— Нравится, когда над тобой издеваются?

— Да, ох, — она смотрела, как водичка стекает с ее живота, образуя на полу лужицу.

— Поднимешь нам оклад?

— Да не вопрос, мальчики, сделаю все, что скажете. Только разрешите мне одеться, я замерзла.

— Давай напоследок разряди нас, не уходить же нам со стояком, — Вадим указал на солдатов, стоящих по стойке смирно.

Мокрая и дрожащая Анастасия Юрьевна принялась ублажать ртом своих подчиненных. Выглядела она жалкой и потасканной — настоящая блядь. Кто бы мог подумать, что эта особа держала в страхе весь свой персонал.

— Эх, Михаила Семеновича не хватает, он бы с удовольствием тебе вдул!

— В следующий раз и его возьмем, — пообещал Вадим и первым разрядился на грудь Жабы. Следом поспел Богдан, рыча по-звериному и орошая тело директрисы горячей спермой.

— Ну что согрелась кошелка? Так-то. На выходных едем на барбекю за твой счет и Михаила Семеновича берем. Все поняла?

— Конечно, я все поняла. Мальчики, это было великолепно. Спасибо вам.

— Можешь поцеловать нам руки, — милостиво разрешил Богдан.

На коленях она подползла к мужикам и по очереди облобызала их мозолистые ручищи: «Спасибо, спасибо вам»